Пожелания: Заголовок темы должен кратко и понятно отражать её суть. Ваше имя не должно повторять уже зарегистрированные имена »»». Оскорбления в нашем союзе неприемлемы.
Чтобы разобраться в задачах и структуре Форума, прочтите прежде всего темы:
Сообщение: 184
Зарегистрирован: 09.01.08
Откуда: Нижний Новгород
Репутация:
2
Отправлено: 17.02.08 19:39. Заголовок: Пушкин в Нижнем Новгороде (продолжение)
Продолжаем обзор достопримечательностей Нижнего Новгорода :) Немного о пребывании в Нижнем Т.Г.Шевченко и его «путевых» впечатлениях от Нижнего :) (по материалам из книги "Живописный Нижний Новгород", оттуда же сканированы рисунки Шевченко). Т.Г.Шевченко провел в Нижнем Новгороде полгода, с сентября 1857 г. по март 1858 г. Здесь он был «приостановлен» во время возвращения в Петербург из десятилетней ссылки. «Нижний Новгород во многих отношениях интересный город», - сразу заметил украинский гость. С путеводителем в руках Шевченко осматривал достопримечательности и архитектурные памятники города. По словам автора книги о Т.Г.Шевченко Константина Паустовского, «архитектуру Тарас впервые полюбил в Вильно, сохранил эту любовь на всю жизнь. Потом, на Украине и в Нижнем Новгороде он зарисовывал старинные здания, восторгался их пропорциями, строгостью линии и позабытыми строителями этих зданий – большей частью «простыми крепостными холопами». В этот период Шевченко много рисовал, в основном – нижегородские храмы, о которых он писал 26 сентября 1857 г. в своем «Дневнике» - бесценном свидетельстве жизни и быта, культуры и истории Нижнего Новгорода второй половины XIX в.: «Старинные нижегородские церкви меня просто очаровали. Они так милы, так гармонически пестры…»
Т.Г.Шевченко. Благовещенский собор в Нижнем Новгороде. 1857 г. (находился перед Кремлем на Благовещенской площади – сейчас площадь Минина). «Я, однако, сегодня перехитрил упрямую погоду. Рано утром пошел в трактир, спросил себе чаю и нарисовал из окна Благовещенский собор. Древнейшая в Нижнем церковь». («Дневник», 16 сентября 1857 г.)
Т.Г.Шевченко. Церковь Св.Николая в Нижнем Новгороде. 1857 г. «Нарисовал я кое-как церковь Николая за Почайной, построенную в 1372 г., вероятно, тоже в ознаменование какого-нибудь кровопролития». «Дневник», 28 октября 1857 г. Автор ошибся: на рисунке изображена церковь Жен Мироносиц на современной ул. Добролюбова. Видимо, Шевченко был невнимателен определяя достопримечательности по путеводителю (причем он также часто ошибается, сообщая самую первую дату постройки, не учитывая, что с тех пор церкви неоднократно перестраивались). Именно так – «Церковь св. Николая» - атрибутируется до настоящего времени в Киевском музее Т.Г.Шевченко рисунок от 28 октября, на котором представлена церковь Жен Мироносиц. Дело в том, что сами рисунки Шевченко, выполненные в Нижнем, хранятся в Киевском музее Т.Г.Шевченко, а коллекция факсимильных репродукций с них находится в нижегородском музее Н.А.Добролюбова.
Т.Г.Шевченко. Благовещенский монастырь в Нижнем Новгороде. 1857 г. «Пользуясь погодой, я совершил прогулку вокруг города с удовольствием и не без пользы. В заключение прогулки нарисовал Благовещенский монастырь. Старое, искаженное новыми пристройками здание. Главная церковь, колокольня – не совсем уцелели от варварского возобновления. Остались только две башни над трапезой неприкосновенными. И какие они красавицы! Точно две юные, прекрасные, чистые отроковицы грациозно подняли свои головки. Прекрасное, ненаглядное создание! Благовещенский монастырь основан в XIV столетии св. Алексием митрополитом, к этому времени принадлежат и прекрасные башни. Соборная церковь монастыря построена в 1649 г. Местоположение монастыря очаровательное». («Дневник», 30 октября 1857 г.). Под «башнями», видимо, Шевченко здесь понимает Успенскую церковь 17 века :) Интересно, что будучи личностью весьма импульсивной и эмоциональной, Тарас Григорьевич дает всему увиденному в новом для него городе полные крайностей, то чересчур субъективные и резкие, то восторженные оценки. 20 сентября он «вышел на берег и без помощи извозчиков, мимо красавицы XVIII столетия, церкви св. Георгия, поднялся на гору» и первым делом пошел в кремль. Новый Спасо-Преображенский собор в кремле, Шевченко сразу пренебрежительно назвал «отвратительным зданием», «огромной квадратной ступой с пятью короткими толкачами», а про обелиск Минину и Пожарскому сказал: «Утешительно, что этот грошовый обелиск уже преломился». Но «очаровательные окрестности Нижнего Новгорода и конические старинные колокольни» вызывают неизменный восторг писателя.
Т.Г.Шевченко. Архангельский собор в Нижнем Новгороде. 1857 г. «Окончил вчера начатый рисунок Архангельского собора. Оригинальное, красивое, и самое древнее, прекрасно сохранившееся здание в Нижнем Новгороде. Собор этот построен во время великого князя нижегородского Юрия Всеволодовича в 1227 г». («Дневник», 12 октября 1857 г.). На самом деле этот Михайло-Архангельский собор в Кремле был построен в 1631 г.
Т.Г.Шевченко. Печерский монастырь в Нижнем Новгороде. 1857 г. «Живописная обитель… Печерский монастырь, что я сегодня рисовал, построенный при царе Федоре Иоанновиче в 1597 г. вместо разрушившегося древнего монастыря, основанного архимандритом Дионисием». («Дневник», 9 сентября 1857 г.)
Т.Г.Шевченко. Церковь Илии в Нижнем Новгороде. 1857 г. «Несколько дней сряду хорошая ясная погода, и я сегодня не утерпел: пошел рисовать. Нарисовал церковь пророка Ильи с частию кремля на втором плане. Церковь эта построена в 1506 г. в память стреляния, спасшего Нижний от ногаев». «Дневник», 27 октября 1857 г.
А здесь Ильинская церковь (год постройки - 1655) на фотографии. С ней связано одно из событий обороны кремля, происшедшее в начале 16 века. В августе 1505 г. незавершенный Нижегородский кремль постигло сильнейшее испытание. Направляясь походом на Москву, город осадила огромная по тем временам армия из 40 тысяч татар и 20 тысяч ногайцев под предводительством хана Мухаммед-Эмина. Он осадил город и готовился к штурму, раскинув свой стан на возвышенности (на Ильинской горе) за Почайной-рекой. Гарнизон недостроенной крепости был невелик, правда, командовал им один из лучших русских воевод Хабар Симской. Подмога из Москвы по обыкновению не торопилась, но осажденные сумели отстоять кремль. У нижегородцев были трофейные литовские пушки и ядра, захваченные русскими в битве с Литвой под Ведроше и отправленные Иваном III в Нижний Новгород на укрепление города. Но у воеводы в гарнизоне не было умелых людей, знающих обращение с артиллерийскими орудиями. Тогда вспомнили, что в городской темнице уже несколько лет томятся пленные литовцы, среди которых имелись и «огненные стрельцы» - пушкари. Воевода решил выпустить пленных и обещал им свободу, если они помогут отстоять город. Те согласились. На стены кремля, на Ивановскую башню, были втащены и поставлены орудия. И когда 7 сентября Мухаммед-Эмин двинул войска на приступ, со стен города раздался не ожидаемый врагами залп из орудий. Первым же искусным выстрелом пленного пушкаря по прозвищу Федя Литвич, был убит мурза ногайский. В лагере врагов началось смятение. Новые и новые ядра опустошали их ряды. Войско Мухаммед-Амина отступило от города, враги бежали беспорядочной толпой. Литовцы получили свободу. Часть их, одаренная воеводой за спасение города, возвратилась на родину, часть осталась в Нижнем Новгороде. А на том месте, где Федя Литвич пушечным ядром убил ногайского мурзу, поставили церковь во имя Ильи-Пророка, покровителя пушкарей - «огненных стрельцов».
Т.Г.Шевченко. Вид Нижнего Новгорода. 1857 г. «Глазам моим представилась, по темному фону широкого луга, блестящая, грациозно извивающаяся красавица Волга». «Дневник», 20 сентября 1857 г.
Лепорелла, спасибо за ссылочку! :) Об этой книге я еще не знала. Вообще упомянутый автор А.Рябов является также одним из авторов книги "Живописный Нижний Новгород" (рисунки из которой я приводила), так что можно надеяться, что и книга о Юрии Всеволодовиче выйдет удачной. Хотя, конечно, так как она будет в виде "альбома", то и цена, наверное, будет весьма "кусачей" :(. У меня вообще есть замечательная книга о Ю.В., написанная историком А.Кузнецовым. Она, я бы сказала, скорее "научная": там действительно приводятся "документы" (то есть тексты летописей, дошедших до нас), и на их основе проводится скрупулезный "анализ" деятельности Ю.В. Поскольку вообще говоря, личность князя (и его "деяния") многим исследователям представляется неоднозначной, вызывает споры, то Кузнецов пытался своей книгой как-то "защитить" князя от "нападок" и ответить своим "оппонентам" :). Мне она показалась очень интересной, образ князя лишен в ней какой-то "благообразности", он действительно предстает живым человеком со своими достоинствами и недостатками. Еще я читала художественное произведение про Ю.В., кажется, называется "Юрий Всеволодович. Ночь" (не помню, правда, кто автор, а сейчас книги нет на руках), так вообще прослезилась... Несмотря на многие несоответствия фактам, написана она эмоционально и очень тронула меня трагической судьбой Ю.В.... Интересно, насколько удачной в этом плане будет книга Рябова, может быть, рассчитанная на широкий круг читателей, она преподнесет несколько "идеализированный" образ Ю.В. (так сказать, "канонизированный" образ)... В общем, интересно, надо будет посмотреть и почитать :) Да, кстати, вчера (17 февраля) был день памяти Ю.В. (Лепорелла, спасибо, что и об этом напомнили!..)
Светлана, спасибо - Вам: это Вы инициировали и героически продвигаете роскошную средневолжскую тему!
А какие ещё города/места поволжья вызывают Ваш (сильный) эмоциональный отклик (с Пушкиным или без)? Где бы Вам (очень) хотелось побывать? Какая у вас в Нижнем ситуация (политика, тк скзт) с туризмом? Какая демографическая ситуация?..
Отправлено: 18.02.08 10:36. Заголовок: несколько ссылок:
Василий Иванович Немирович-Данченко: «Едва ли какой-нибудь другой русский город может похвалиться такою широкой панорамою, такими необычайно красивыми видами, как Нижний. По крайней мере, я просто замер остановясь на краю откоса... Передо мной на громадное расстояние неожиданно развернулась даль противоположного берега Волги... Воды ее только что вошли в берега; и вся эта зеленая мягкая понизь сверкала черточками, щитами и излучинами еще оставшихся в ней разливов. Под блеском заката края этих щитов золотились, и там, где самой понизи видно уже не было, она сливалась в одну непроглядную синеву... В первое время не знаешь, куда смотреть, на чем остановиться. Жаль оторваться на от этих синеющих далей, хочется разглядеть и прямо внизу под собой маленькие пароходы, мокшаны и беляны, причалившие к берегу... Пахнет рекою и весенней зеленью. Свежо как ! Эту ширь не только видишь - ее чувствуешь. Закрой глаза - по запаху воды и луговых цветов, по спокойному шелесту ветра и бог знает по чему еще узнаешь этот простор. Мне кажется, здесь его и слепой угадает!» Скрытый текст
Сообщение: 186
Зарегистрирован: 09.01.08
Откуда: Нижний Новгород
Репутация:
2
Отправлено: 18.02.08 12:40. Заголовок: Лепорелла, а у нас ..
Лепорелла, а у нас очень любят приводить высказывание Репина (практически в любом учебнике по краеведению найдешь вот эту цитату): «Этот царственно поставленный над всем востоком России город совсем закружил наши головы. Как упоительны его необозримые дали ! Мы захлебывались от восхищения ими, и перед нашими глазами вставала живая история Руси, люди которой, эти сильные люди хорошей природы, так умели ценить жизнь, ее теплоту и художественность. Эти не любили селиться где-нибудь и как-нибудь..." Лепорелла, очень благодарна Вам за вторую ссылку (сама очень люблю бродить по таким улочкам и изучать «нижегородскую архитектуру» :), пока еще не все успели снести…) Насчет поволжских городов – мне, в принципе, интересно все :), особенно, интересны старинные города с «историческими достопримечательностями» (крепостями, монастырями и т.п.), например, Ярославль, Кострома, Углич и т.п. Сама я мало где была, давно мечтаю съездить в какой-нибудь круиз по Волге, но, к сожалению, все время что-то мешает: то времени нет, то средств не хватает :). Из поволжских городов в Нижегородской области я была в Балахне, Городце (один из моих любимых: и «исторический», и посмотреть есть на что, и «живописностью» обладает… Одно только Горьковское море рядом чего стоит!). В Макарьеве тоже очень красиво (хотя это не город, поселок, но все равно – красота необыкновенная, особенно, когда летом подплываешь на теплоходе, то вид на монастырь открывается чрезвычайно живописный!). Еще была в Казани, тоже понравилось, правда, за один день не все достопримечательности успели осмотреть, да и в Булгары (древнюю столицу волжских булгар) не попали (заблудились по дороге :)), а я так хотела посмотреть на тамошние развалины… Если говорить о Пушкине, то (безотносительно Поволжья) хотелось бы побывать в оренбургских «пушкинских» местах, «изучить», так сказать, московские окрестности (побывать, например, в бывших усадьбах пушкинских современников, посмотреть, что сохранилось в Захарово, в Яропольце, Остафьево и т.д.) Еще хотела бы «исследовать» декабристские места в Сибири (например, побывать в Иркутске :)). В общем, как говорил Маяковский, «я планов наших люблю громадье» или что-то в этом роде :))) Насчет туризма в нашем городе ситуация, вроде бы, начала исправляться к лучшему. Наиболее посещаемые туристами места сейчас «обустраиваются»… Но все-таки чаще бывает, что старинные особнячки сносят в угоду местному «капиталу» и строят на их месте какие-нибудь офисы и супермаркеты… (зато как восторгаются иногда туристы из Москвы, когда видят какую-нибудь чудом уцелевшую деревянную усадьбу с мезонином!) К сожалению, глава области у нас не слишком ценит все эти нижегородские «древности», поэтому в центре все чаще можно увидеть вместо памятников архитектуры 19 века многоэтажные здания… Вообще, поступало даже такое предложение – все эти разваливающиеся «памятники архитектуры», чтобы их не реставрировать, лучше собрать их все вместе да вывезти в какое-нибудь одно место, на окраину города, то есть устроить нечто «музея» под открытым небом, кто захочет, тот пусть их и смотрит… а их место в историческом центре отдать под соответствующую «современную» застройку… А то, что центр перестанет быть «историческим» и потеряет свою «изюминку», видимо, авторов этого проекта не слишком волнует… Страшно подумать, во что тогда со временем превратится центр города… У нас в Нижнем вообще уже есть подобный «музей» под открытым небом, где собраны со всей области старинные деревянные церкви и деревянные дома, называется «Музей архитектуры и быта народов Поволжья» (на Щелоковском хуторе). Интересный, кстати, музей (я подобный же видела в Новгороде Великом). Но в отношении городских особняков эта идея, по-моему, неприменима… Лучше бы этот «музей под открытым небом» и устроили бы в самом центре, оставили бы все неизменным и не строили бы новых «многоэтажек»… Но, видимо, такие «идеи» до властей не «доходят», все решают деньги. Насчет «демографической ситуации» у нас, по-моему, в городе каждый год небольшой прирост есть… Пока численность жителей 1 млн. 300 тыс. человек.
Лепорелла, немая сцена... "...Как сообщил в понедельник журналистам губернатор Нижегородской области Валерий Шанцев, региональные власти ведут переговоры с крупной кинокомпанией о создании в Нижнем Новгороде киностудии. «Аналог подобной фабрики — в Голливуде. Будем снимать мыльные оперы и сериалы», — сказал губернатор..." Да... Слов нет... и буквы кончились... Я лучше воздержусь от комментариев... Хотя почему-то вспоминаются "Нью-Васюки" из "12 стульев"... Интересно только, кто в данном случае "великий комбинатор"?..
Светлана
постоянный участник
Сообщение: 190
Зарегистрирован: 09.01.08
Откуда: Нижний Новгород
Репутация:
2
Отправлено: 18.02.08 22:33. Заголовок: Строгановская церковь
Ладно, не будем о "грустном", лучше продолжим осматривать нижегородские достопримечательности :) Церковь Собора Пресвятой Богородицы (иначе ее называют Рождественская или Строгановская церковь).
В 17 веке большой участок земли на Нижнем Посаде принадлежал известным солепромышленникам Строгановым. Строгановы владели соляными варницами на севере Руси на реке Вычегде, где построили город Сольвычегодск, а также в Пермском крае. По рекам Волге, Оке, Каме они вели большую соляную торговлю. В конце 17 в. единственным наследником строгановского рода сделался Григорий Дмитриевич Строганов. В конце 17 века Григорий Дмитриевич приезжает в Нижний Новгород и поселяется за Окой, в селе Гордеевка, где по его заказу строится церковь Смоленской Божьей Матери, а после ее окончания начинается строительство домовой церкви здесь на Нижнем посаде. Церковь строилась около 20 лет. В 1699 г. она была заложен и только в 1719 г. состоялось освящение церкви (уже после смерти Строганова). Архитектурный стиль церкви – так называемое «московское барокко». Наружные стены церкви и колокольни декорированы белокаменной резьбой. По насыщенности белокаменной резьбой Рождественская церковь не имеет себе равных в русской архитектуре. Резьба отличается богатством и разнообразием орнаментальных мотивов, среди которых преобладает пышный растительный орнамент: переплетающиеся лозы винограда, гранаты, яблоки, груши, цветы и листья. Особенно нарядны наличники окон с колонками, увитыми виноградной лозой, наличники заплетены лентами и нитками жемчуга, убраны травами и цветами.
Несколько лет назад, в 2004 году (к 250-летию Серафима Саровского), была проведена реставрация церкви. Проводилась она, по всей видимости, в большой спешке, так как многими специалистами признана весьма неудачной: белокаменная резьба была практически замазана и теперь выглядит скорее как лепнина, а не как резьба. Сравните, например, с фотографией церкви до реставрации. Здесь, по-моему, резьба выглядит гораздо рельефнее.
К сожалению, ничего неизвестно о мастере, построившем Строгановскую церковь, но сохранилась легенда о Мастере-чародее: будто бы Г.Строганов намеревался его ослепить, чтобы отнять у него возможность где-нибудь в другом месте выстроить что-либо лучшее, тогда мастер, «спасаясь от Строганова, влез на колокольню только что выстроенной церкви и на виду всего народа, обратившись в черную птицу, улетел». (А.Мельников). Иконостас Рождественской церкви – уникальное произведение искусства русских резчиков по дереву. Он создан на рубеже 17-18 вв. и отличается барочной пышностью и великолепием. Он воспринимается как гигантская рама со множеством делений, включающая в себя красочные картины клейма. Иконостас вырезан полностью из дерева – липы. Особенно тонкой резьбой отличается первый ярус, ажурные центральные царские врата и колонны как бы сплетенные из виноградной лозы и обвитые гирляндами из листьев, цветов, гроздьев винограда. Каждая колонна нижнего яруса из целого ствола дерева, сердцевина которого выбрана, при сборке колонок в них вставляли деревянный стержень. Собран иконостас без использования гвоздя и клея. Когда его собрали, дерево покрыли сусальным золотом. К сожалению, цветной фотографии иконостаса у меня нет, придется довольствоваться черно-белой :(.
Интерьер церкви
Фрагменты иконостаса.
В иконостасе Строгановской церкви, можно сказать, «овеяны легендами» две иконы по сторонам царских врат: это икона «Спас Вседержитель» и «Богородица с младенцем».
По легенде эти иконы были написаны придворным живописцем Петра I Луи Караваком, и писал их Каравак якобы для Петропавловского собора в Санкт-Петербурге по заказу самого Петра I. Но когда Строганов был в Петербурге, в мастерской Каравака увидел он эти иконы и перекупил их для своей Строгановской церкви. Караваку велел написать подобные. Когда же в 1722 году Петр I посетил Нижний Новгород (проездом, направлялся он тогда на Кавказ, на войну против Персии), здесь он посещал и Строгановскую церковь, увидел эти иконы, узнал их и пришел в неописуемую ярость – церковь приказал закрыть. Церковь действительно оставалась закрытой вплоть до смерти Петра I. Однако вся эта история не более, чем легенда. На самом деле, Луи Каравак не мог являться автором этих икон. Во-первых, был он не иконописцем, а придворным живописцем Петра I, писал не иконы, а портреты (парсуны). А во-вторых, приехал он в Россию в 1716 г. уже после смерти Г.Д.Строганова. Однако существует вторая легенда, объясняющая, почему же Петр I приказал закрыть церковь: якобы в образах на иконах Петр I узнал самих хозяев дома – Строгановых (то есть в образе Иисуса Христа – Григория Дмитриевича, в образе его Богородицы – его супругу), сильно осерчал царь (не захотел «кланяться холопу») и в гневе покинул церковь. Эта легенда действительно кажется более правдоподобной, чем первая. Дело в том, что в то время, уже с середины 17 века, в иконописи происходят изменения, обусловленные влиянием западной живописи. Вместо традиционной плоскости в живописи икон появляется объемность фигур, стремление передать пространство. Это было характерно и для строгановской школы иконописи. Новые реалистические моменты особенно ярко проявились в этих двух иконах: «Богоматерь с младенцем» и «Спас Вседержитель», автор которых – крепостной мастер Строгановых Степан Нарыков, возможно, действительно какие-то черты своих хозяев воплотил в этих образах на иконах. Здесь еще немного об иконостасе Строгановской церкви (его фотографии взяла отсюда же) http://www.museum.nnov.ru/unn/managfs/index.phtml?id=8005_01
Еще одна Строгановская постройка в Нижнем Новгороде – церковь Смоленской иконы Божьей матери в Гордеевке (1693-1697 гг.). Здесь когда-то находилась и усадьба Строгановых (не сохранившаяся до нашего времени).
Спасибо за Рожественскую (так - на фасаде Михайловского Замка в СПб) церковь, очень радостные купола (прямо весёлые!), прекрасно гармонирующие с (обильной) удивительной белокаменной резьбой!
Светлана
постоянный участник
Сообщение: 191
Зарегистрирован: 09.01.08
Откуда: Нижний Новгород
Репутация:
2
Отправлено: 18.02.08 22:52. Заголовок: Немного о Строгановых
Немного о Строгановых. Род Строгановых известен с 14 века. Сами Строгановы возводили свой род к некоему татарскому мурзе (князю), который перешел на службу к Дмитрию Донскому, принял православие и за это был подвергнут своими соплеменниками мучительной казни (его сострогали или обстрогали, то есть отрубили руки и ноги), отсюда якобы и пошла фамилия Строгановы. Однако, скорей всего, эта версия придумана самими Строгановыми, которые стремились придать себе веса и родовитости (так как начиная с 17 века Строгановы роднятся с представителями княжеских родов: Голицыными, Трубецкими и др.). На самом деле, как считают многие исследователи, Строгановы были выходцами из новгородских купцов (или разбогатевших поморских крестьян). Дворянство Строгановым дарует Петр I, в 1722 г. пожаловавший всем трем сыновьям Г.Д. Строганова титул баронов. А уже внуку Г.Д.Строганова – Александру Сергеевичу Строганову (меценату, президенту Академии художеств) Екатерина II дарует титул графа. Он и его отец Сергей Григорьевич были первыми владельцами знаменитого Строгановского дворца на Невском проспекте,
Рядом с церковью располагается соляная контора Строгановых.
Этот дом был построен в начале 19 века по проекту архитекторов Ефимова и Леера в классическом стиле. Владелец дома - Григорий Александрович Строганов (двоюродный дядя Н.Н.Пушкиной и опекун детей А.С.Пушкина после его смерти). Его сын А.Г.Строганов был женат на Наталье Кочубей, лицейском увлечении Пушкина. Сам Григорий Александрович Строганов приходится правнуком Григорию Дмитриевичу Строганову по линии его второго сына Николая (Г.Д. – Николай – Александр – Григорий). Можно еще вспомнить его дочь, "злополучную" Идалию Полетику... В начале 18 века на этом месте стоял дом Строгановых («палаты белокаменные»), в котором в 1722 году останавливался Петр I, по пути следования в Персию.
Неподалеку (практически напротив церкви) находится еще одна усадьба Строгановых: 3-этажный главный дом с балконом и с двумя флигелями по бокам (на фотографии ближе к нам - один из флигелей, главный дом - подальше). 1824-1829 гг. (арх. П.Иванов).
Ее первой владелицей была Софья Владимировна Строганова, урожденная Голицына (дочь Натальи Петровны Голицыной – прообраза пушкинской «пиковой дамы»), жена Павла Александровича Строганова. Павел Александрович – также правнук Г.Д. Строганова по линии его младшего сына Сергея (Г.Д. – Сергей – Александр (президент Академии художеств, граф) – Павел. У Павла был единственный сын Александр, который погиб в возрасте 20 лет в битве при Краоне в 1814 г. А дочь П.А.Строганова - Наталья Павловна вышла замуж за своего четвероюродного брата Сергея Григорьевича Строганова (сына Г.А.Строганова), таким образом, графский титул перешел к нему. Конечно, сами Строгановы в этих усадьбах постоянно не жили. Здесь находились, можно сказать, их «торговые представительства». Как я уже говорила, в первом доме, принадлежавшем Г.А.Строганову, находилась соляная контора, а во втором доме, принадлежавшем С.В.Строгановой – контора по продаже железа. Рядом с усадьбой Строгановых находится еще усадьба князей Голицыных (к сожалению, я не нашла ее фотографии, но она очень похожа на «строгановскую» - тот же классический стиль постройки, главный дом и два флигеля по бокам, арх. Д.И.Жилярди, 1837-1839 гг.). Когда-то этот земельный участок принадлежал еще старшему сыну Г.Д.Строганова Александру, но, выдавая свою дочь Анну замуж за князя Голицына, он передал ей в приданое и этот земельный участок, где впоследствии ее потомок князь С.М.Голицын и выстроил себе усадьбу (там находилась также контора по продаже железа).
А здесь более подробно о роде Строгановых (книга с подробной "родословной росписью" и портретами отдельных представителей рода Строгановых): http://www.vgd.ru//STORY/stroganovs.pdf
Здесь останавливались управляющие "соляных караванов" Строганова :). В советское время в ней размещалось турбюро, а сейчас здание принадлежит церкви. Фотография, правда, не очень, сосканировала с путеводителя, получше не нашла :(...
Лепорелла, спасибо Вам за янтарные "виды" Нижнего Новгорода! :) Мне сразу же вспомнились картины из листьев А.Н.Юркова, где также Нижний предстает во всей красе. Из статьи о Юркове: "На Большой Покровской расположена частная галерея художника-флориста Александра Юркова "Юрковка". Слава о ней идет по всему миру, галерея стала местом паломничества иностранных гостей города. В роли красок на полотнах только листья и травы. ...Художник-флорист Александр Юрков любит называть себя шутом, а свои работы — несерьезной забавой. Но если вы пройдетесь по осеннему лесу, наберете букет из опавших листьев и травинок, высушите их и затем из мельчайших кусочков попытаетесь склеить мозаичное панно, ту же лесную тропинку, на которой вы собирали эти листья, деревья, речушку с озорным изгибом, то поймете, насколько трудоемка и кропотлива эта техника “флорийской мозаики”. А чтобы вдохнуть жизнь в эти пейзажи из пожухлых листьев, художнику надо быть переполненным эмоциями, чувствами, мыслями, философскими раздумьями. Колорит флориста строится на приглушенных сочетаниях тонов. Тут требуется зоркий глаз, чтобы уловить гармонию едва различимых цветовых соотношений. Мягкость переходов и создает ощущение жизненности изображаемого. Сейчас многие художники стремятся попасть за границу, участвовать в международных выставках: других посмотреть и себя показать. К Юркову в его галерею на Б. Покровской иностранцы приезжают сами, наслышанные о его нетрадиционной живописи, и охотно приобретают его работы. Так и разносятся по свету мозаичные панно из пожухлых листьев земли нижегородской."
Ура, нашла картины Юркова! :) Во-первых, вот сайт, который утром у меня почему-то не открывался: http://urkovka.narod.ru/gallery.html На нем множество картин Юркова "смотри - не хочу" :). А вот некоторые картины, которые мне особенно понравились, так сказать, из серии "достопримечательности Нижнего" :):
Архангельский собор.
Бабье лето (Осень. Кремль Нижегородский)
Зеленский съезд.
Околокол.
Нижегородский Кремль. XVII век.
Благовещенский монастырь.
Сорока (Щелоковский хутор).
Спасская церковь.
Около мечети.
Там, на сайте еще много картин, посмотрите...
Светлана
постоянный участник
Сообщение: 213
Зарегистрирован: 09.01.08
Откуда: Нижний Новгород
Репутация:
2
Отправлено: 22.02.08 23:59. Заголовок: Нижний Базар :)
Продолжаем «прогулку» по Нижнему Базару :). Рождественская улица – называется так в честь Рождественской церкви – издавна была торговой (именно поэтому и этот «район» города получил название Нижний Базар). На этой улице (а также на Нижневолжской набережной, параллельной Рождественской улице) сохранилось достаточно много бывших доходных купеческих домов постройки 19 – начала 20 вв., замечательных по архитектуре.
Вид на улицу Рождественскую.
Банк Пятова.
Дом этот был спроектирован самим инженером А.А.Бетанкуром (1819 г.) Особое благорасположение Бетанкура объяснялось тем, что Пятов в 1818 г. собственной казной устроил на песках под ярмаркой Железный ряд, взяв тем самым на себя часть забот инженера, получил за это от правительства золотую медаль на голубой ленте – вожделенную мечту всех нижегородских купцов. Главный фасад дома отмечают 8 приставных ионических колонн, фриз над ними украшают тройные венки славы – символ победы России над Наполеоном. В конце 19 в., к открытию Всероссийской промышленно-художественной выставки 1896 г. дом немного надстроили (вверху фигурный аттик с вазонами в нишах). Здание несет в себе черты архитектуры как классицизма, так и эклектики конца 19 в.
Доходный дом Переплетчикова
Дом был построен еще в первой половине 19 в., но неоднократно перестраивался. В начале 20 века здание получило элементы декоративного убранства в духе модерна. В межоконных проемах под самым карнизом появились маскароны в виде застывших масок с кудрявыми волосами. Скульптурные головы-маски представляют собой женские образы, служившие символом прекрасного в модерне. «Это здание одно из немногих в Нижнем Новгороде, декоративное убранство которого отдаленно напоминает петербургский модерн.» (Н.Орельская, «Архитектура эпохи модерна в Нижнем Новгороде»).
Доходный дом купцов Блиновых
Так называемый Блиновский пассаж. Построен в 80-х гг. 19 в. (архитектор Бруни) в «древнерусском» стиле. В нем размещалось несколько магазинов, ресторанов, гостиница, склады и почтовая контора. Таким же «многофункциональным» здание остается до сих пор. Блиновы – одна из известных купеческих династий Нижнего Новгорода - владели несколькими мукомольнями и крупяными заводами.
Светлана
постоянный участник
Сообщение: 214
Зарегистрирован: 09.01.08
Откуда: Нижний Новгород
Репутация:
2
Отправлено: 23.02.08 00:26. Заголовок: Бугровы
Большой участок земли на Нижнем Базаре принадлежал другой известной купеческой династии – купцам Бугровым.
Волжско-Камский банк Н.А.Бугрова. Здание Волжско-Камского банка построено в конце 19 в. по проекту петербургского архитектора В.П.Цейдлера. Сооружение банка было приурочено к открытию в Нижнем Новгороде Всероссийской промышленно-художественной выставки в 1896 году. Здание было выполнено в поздней эклектике, но в его архитектуре прослеживаются и черты модерна. Долгое время здесь располагался театр комедии, что наверняка не понравилось бы Бугрову, так как он был старообрядцем и не терпел подобных развлечений. (Здесь можно вспомнить историю строительства здания Городской думы на площади Минина, которую я уже рассказывала, - Бугров дал землю и деньги с условием не размещать в этом здании театра и других увеселительных заведений).
Немного расскажу еще про Бугрова (вообще, очень «колоритная» личность!). Основателем династии Бугровых считается простой удельный крестьянин Петр Егорович Бугров (начинал с бурлака, грузчика, затем занялся торговлей солью, хлебом и «выбился в люди»). Его внук Николай Александрович Бугров был самым богатым и влиятельным человеком Нижнего Новгорода в конце 19 – начале 20 вв.. Владелец множества мельниц и лесопилен, барж и пароходов и т.д. Глава беглопоповской старообрядческой общины в Нижнем Новгороде. Почетный гражданин Нижнего Новгорода (фактически он был негласным «хозяином» города). И в думе, и на бирже, и на ярмарке, и в коммерческих конторах первое слово было за Бугровым. Он вел свои дела с блеском, умело и споро. «Удельный князь нижегородский», - так назвал Бугрова А.М.Горький. Не в насмешку, а с уважением к фамилии. Но влияние его выходило далеко за пределы Нижегородской губернии. Бугров бывал на царских приемах в столице, был приглашен на свадьбу великой княгини Ксении (дочери императора Александра III), присутствовал на бракосочетании Николая II. Имел деловое общение со Столыпиным, с министром финансов, а позднее премьер-министром Витте. С последним у него сложились настолько доверительные отношения, что Николай Александрович, будучи старше, позволял себе называть его Сережей и даже дружески похлопывать по животу. Это засвидетельствовал А.М.Горький: «Я видел, как он в 96-м году на Всероссийской выставке дружески хлопал по животу Витте и, топая ногою, кричал на министра двора Воронцова». Бытует легенда, что, когда Витте позволил себе однажды какую-то вольность в отношении Н.А.Бугрова, он предупредил его: «Смотри, граф, стоит мне только слово сказать, и ты полетишь, и еще кое-кому не поздоровится». Витте проглотил угрозу. Трудно поверить, но легенда эта весьма точно отражает всесилие Бугрова.
В отличие от большинства других купцов, которые предпочитали иметь на Нижнем Базаре только доходные дома, а жили в более престижных местах, собственный дом Бугрова располагался также здесь (на Нижневолжской набережной).
Дом Бугрова. Особыми изысками в архитектуре дом Бугрова не отличается, так же, как не отличался он роскошной внутренней обстановкой. Как истинный старообрядец, Бугров не стремился к роскоши. Сам он при огромных капиталах довольствовался малым; хмельного не пил и не курил, обычной его едой были щи да каша с черным хлебом, одевался просто – овчинная шуба, сюртук, сапоги....
Н.А.Бугров был большим благотворителем, на его деньги было построено немало благотворительных заведений. О его благотворительности говорят его похороны (умер он в 1911 г.), запомнившиеся нижегородцам как самые длительные в истории города. По обычаю того времени похоронная процессия останавливалась у каждого учреждения, где покойный делал свои пожертвования, и в этом месте служили молебен. Похороны Бугрова длились около 4,5 часов. Похоронная процессия останавливалась и у ночлежки Бугрова, находившейся неподалеку от его дома.
Ночлежный дом Бугрова (арх. Ф.Н.Фалин, 1880-1885 гг.)
Несмотря на то, что это была деловая часть города и здесь размещалось много богатых гостиниц, магазинов, банков, здесь же, под Кремлем, совсем рядом с кипучей деловой жизнью проходила и совсем другая, контрастная ей жизнь. Здесь находился район Миллионной улицы, или как ее иронически называли, наверное, в насмешку «Миллиошка», где обитала городская беднота, так называемые «бывшие люди», находилось «дно городской жизни». Сюда беднота стекалась в поисках лучшей жизни. Особенно многолюдно было, когда открывалась навигация и Нижегородская ярмарка. Босяки работали грузчиками, бурлаками или где придется. Для этих людей и был открыт ночлежный дом Бугрова. Здесь принимали всех, 1 раз в день давали фунт хлеба и кружку кипятка бесплатно. На фасаде трехэтажного дома были написаны правила общежития: «Водки не пить. Песен не петь. Вести себя тихо». В ночлежке жил народ неробкого десятка – при переписи населения в 1897 году босяки говорили опрашивавшим их господам: «Дай пятачок, тогда отвечу». Один из них назвался бароном. С жизнью Бугровской ночлежки не понаслышке был знаком и А.М.Горький, именно здесь он нашел прототипов персонажей своей пьесы «На дне». При подготовке спектакля в 1902 г. актеры МХТ во главе с режиссером Л.А.Сулержицким приезжали к писателю и посетили ночлежку.
Еще одно "благотворительное заведение" неподалеку.
Чайная «Столбы». Здание было построено купцом Ф.П.Переплетчиковым в 1839 году по проекту Г.И.Кизеветтера и даже удостоилось резолюции Николая I: «Кизеветтеру объявить монаршее удовольствие за красоту этого фасада», украшенного шестиконечным ионическим портиком. По завещанию дом отошел городу, и там был устроен постоялый двор, пока в 1901 году его после очередного пожара не приобрел Д.В.Сироткин. Как многие нижегородские купцы, пароходчик Дмитрий Васильевич Сироткин, «хитрый Митрий» (так прозвали его на Волге), занимался благотворительностью и в этот раз предоставил здание для чайной. А деньги для обустройства чайной выделил Н.А. Бугров. 21 ноября 1901 года была открыта чайная, где «люди могли сидеть в тепле, давали им порцию чая за две копейки, фунт хлеба, организовали маленькую библиотеку, поставили пианино и устраивали в праздничные дни концерты, литературные чтения…» Нижегородские врачи организовали в «Столбах» бесплатную амбулаторию с аптекой. Музыкальные утренники и публичные чтения собирали до 500 босяков.
«Босяки работали грузчиками, бурлаками...» - босяки, говорите? бурлаки?
Светлана
постоянный участник
Сообщение: 215
Зарегистрирован: 09.01.08
Откуда: Нижний Новгород
Репутация:
2
Отправлено: 23.02.08 00:43. Заголовок: Да!.. Куда ж от них ..
Да, Лепорелла, Ваши "любимые" босяки!.. Куда ж от них деваться?! :)))) Как говорится, из песни слов не выкинешь!.. :)))) Все же я так и "скатилась" на городское "дно" :)))...
Лепорелла, спасибо за "календарь" :) Эх, хотела я тоже ссылочку дать на статью Н.Щербакова "Поехал я в Уральск" (А.С.Пушкин и Приуралье), как раз об оренбургском путешествии Пушкина, но что-то эта ссылочка теперь у меня не открывается :(. Вот она, на всякий случай, может, это у меня интернет "глючит": http://www.nklibrary.freenet.kz/elib/collect/statyii/poexal_ya.htm
Светлана
постоянный участник
Сообщение: 222
Зарегистрирован: 09.01.08
Откуда: Нижний Новгород
Репутация:
2
Продолжаем "экскурсию" по Нижнему Базару. Теперь "приступаем" к Рукавишниковым :)
Доходный дом Рукавишникова на Нижне-Волжской набережной (второй слева, такой оригинальной "готической" архитектуры) Построен в 1914 году в стиле модерн (с элементами готики) знаменитым архитектором Ф.О.Шехтелем, который считается основоположником модерна в России. Здание «двойное»: на Нижневолжскую набережную обращен торговый дом Рукавишникова, на Рождественскую улицу – нижегородское отделение Купеческого банка.
Купеческий банк (1911 г., арх. Шехтель) В отличие от «волжского» фасада, этот решен в духе рационального модерна (о модерне говорит и облицовка здания глазурованным кирпичом). Фасад украшают скульптуры С.Т.Коненкова – символические фигуры рабочего и крестьянки (фотография только плохая, лучше не нашла).
История рода купцов Рукавишниковых прослеживается со второй половины 18 века, но основателем нижегородской «династии» Рукавишниковых считается Михаил Григорьевич Рукавишников, сталелитейный магнат, «железный старик», как его называли не только за то, что он владел несколькими железоделательными заводами, но и за его характер, очень суровый и жесткий, причем не только в бизнесе, но и по отношению к своим детям. Детей у «железного старика» было 9 (7 сыновей и 2 дочери). Но они не проявили больших талантов в предпринимательстве, в основном, прославились они в нашем городе как благотворители и владельцы роскошных доходных домов и особняков.
Благотворительное заведение - Дом трудолюбия Рукавишниковых (ул. Варварская), архитектор П.А. Домбровский (1903-1905 гг.) Дом трудолюбия (ныне типография) был построен в 1903-1905 гг. "в честь Любови и Михаила Рукавишниковых" на средства их детей. В здании разместилось более 200 нищих, которые за щипку пакли и ческу мочал получали небольшую поденную плату, дважды в день – еду и ночлег. Здание выполнено в красном кирпиче с белыми оштукатуренными деталями. Влияние модерна сказывается в подковообразном очертании входа, обрамлении лестничных клеток и элементах венчающей части здания. В настоящее время внешний вид изменился, так как здание было впоследствии надстроено двумя этажами.
Особняк одной из Рукавишниковых – дочери «железного старика», Варвары (в замужестве Бурмистровой) я уже показывала, там сейчас находится Литературный музей. А вот особняк на Верхне-Волжской набережной одного из сыновей М.Г.Рукавишникова – Сергея, который в свое время был самым роскошным в городе, его называли «палаццо».
«Палаццо» Рукавишникова (1877 г., арх. П.С.Бойцов, скульптор М.О.Микешин – также автор памятника Екатерине II в Петербурге и памятника «Тысячелетие Руси» в Новгороде Великом).
Элементы "декора" вблизи По легенде одна из родственниц Рукавишниковых, проживавшая по соседству, не пожелала выезжать из своего флигеля, и тот был буквально «встроен» в новый особняк. Богатство дома обозначали не только барочная лепнина и кариатиды на фасаде. Это был один из первых нижегородских домов, оснащенных электричеством и лифтом. После революции в здании размещался историко-краеведческий музей. Музеем собраны богатейшие коллекции археологических, нумизматических, письменных, естественноисторических памятников, предметов народного декоративно-прикладного искусства (около 320 тысяч экспонатов). но сейчас экспозиция закрыта, после длительного времени заброшенности здание реставрируется. Как я уже говорила, дети «железного старика» Рукавишникова – Иван, Варвара (в замужестве Бурмистрова), Сергей, Владимир и Митрофан вошли в историю города как меценаты и благотворители. А внуки скорее тяготились семейным богатством, один из них Иван Сергеевич Рукавишников (сын хозяина «палаццо»), даже написал роман «Проклятый род», где обильно полил грязью свое семейство (не пожалев и родного отца). Роман был написан в 1909-1911 годах, большое влияние на Ивана Сергеевича в формировании его мировоззрения оказала революция 1905 года и общение с А.М. Горьким. Когда грянула революция 1917 г., наследники Рукавишниковы (Иван и Митрофан Сергеевичи) сами выступили с инициативой создания в родовом доме музея и художественных мастерских. Правда, вряд ли они подозревали, что вместо благодарности их оттуда выселят. Впрочем, судьба представителей «проклятого рода» сложилась благополучно, а Митрофан Рукавишников положил начало новой династии – скульпторов.
Именно его потомки Иулиан Митрофанович и Александр Иулианович – авторы находящегося также на Верхне-Волжской набережной памятника летчику Петру Нестерову, установленному в 1987 году (в год 100-летия со дня рождения П.Н.Нестерова).
Про остальные купеческие особняки на Верхне-Волжской набережной - в следующий раз :)
Светлана, всё в порядке с Вашей ссылочкой - живо так открывается, почитаем...
У меня к Вам предложение: может Вы позанимаетесь (насколько сил хватит) Пугачевско-Ориенбургской темой? Как-то к Нижнему это ближе, чем, положим, к Москве и, тем более, к Петербургу. Тема шикарная! Я бы и сам занялся, но ... декабристы не отпускают.
Светлана
постоянный участник
Сообщение: 223
Зарегистрирован: 09.01.08
Откуда: Нижний Новгород
Репутация:
2
Насчет Пугачевско-Оренбургской темы - идея хорошая, надо подумать... :) Скрытый текст
Насчет декабристов, кстати, могу написать что-нибудь еще про декабристов-"нижегородцев", например, братьев Крюковых, Н.В.Шереметеве, А.Н.Муравьеве, Ф.П.Шаховском, Бестужеве-Рюмине (из нашей местной, краеведческой литературы, если Вам, конечно, интересно :)).
В. Вересаев. ПУШКИН В ЖИЗНИ: ПОЕЗДКА НА ВОСТОК С годами художественные интересы все теснее переплетаются у Пушкина с историческими. Рядом с поэтом в нем вырастает исследователь, историк, ученый путешественник. Замысел "Капитанской дочки" возник еще в начале 1833 года. Однако познакомившись с архивными материалами, относящимися к пугачевщине, Пушкин решил оставить на время роман и написать монографию. Первая редакция написана была уже к весне 1833 года. Но ему необходимо было услышать на местах впечатления парода о памятных событиях. Так родилась идея поездки по следам восстания. В дорожные тетради легли записи встреч с жителями Казани и Оренбурга, помнившими "государя Петра Федоровича". Пушкин был прекрасно осведомлен в древней и новейшей исторической литературе. Исторический отдел его библиотеки едва ли не самый обширный после собственно литературного. Книги Тьера, Гизо, Барапта, Тьерри, Минье, Токвиля и других влиятельных современных историков хранят пометки его карандаша. Изучение разнообразных направлений помогало поэту вырабатывать свой метод исторической прозы. Пожалуй,в наибольшей степени его учителем здесь был Вольтер. Внимание Пушкина-историка привлекают сильные личности с сюжетными биографиями: Ермолов, Ганнибал, Петр, Пугачев. История являлась как бы лабораторней художника и мыслителя (по свидетельству современника, кроме истории Петра, поэт собирался создать и художественное произведение, ему посвященное). По возвращении из Оренбурга, уже в Болдине, Пушкин принимается за обработку собранных материалов. Они были включены в черновую рукопись, которая и получила окончательную отделку. "История Пугачева" -- первый научный труд Пушкина и единственный доведенный им до конца. Написать такую книгу и издать с портретом заглавного героя на фронтисписе значило грозно напомнить всем о живой и мятежной стихии, готовой в любой момент обрушить на головы "господ" страшное возмездие. Наряду с Пугачевым Пушкина продолжает увлекать историческая фигура Петра I. Долгие размышления над проблемой этого сложного и противоречивого характера вылились в эту болдинскую осень в новую поэму -- "Медный Всадник". "Петр Великий один -- целая всемирная история", -- писал Пушкин незадолго до смерти Чаадаеву. Именно в таком качестве Петр и выступает в поэме, обобщенно раскрывающей трагедию обыкновенного человека с его частными интересами, безжалостно растоптанного неумолимой силой. В поэме отразилась драма современного Пушкину поколения, в ней присутствуют и глубоко скрытые автобиографические мотивы, итоги невеселых раздумий над собственной судьбой. Стихи этой "петербургской повести" до сих пор остаются непревзойденными в русской поэзии. В другой поэме, написанной там же в Болдине, -- "Анджело" -- в центре образ подлого властителя. Прикрываясь личиной неумолимого стража добродетели, он стремится гнусным путем овладеть прекрасной и невинной Изабеллой. В основе сюжета -- коллизия драмы Шекспира "Мера за меру". Пушкин считал "Анджело" одним из лучших своих созданий -- возможно, отчасти потому, что в нем нашла полное выражение та мучительная ситуация, в которой находился поэт с тех пор, как царь стал оказывать Наталье Николаевне особенное внимание. Поэма была как бы заклинанием. Здесь же, в Болдине, написана, по-видимому, и повесть "Пиковая дама", признанный шедевр пушкинской прозы, В русской лирике памятником осеннего уединения 1833 года навсегда останется "Осень". Из поездки по Уралу и Поволжью Пушкин вернулся в Петербург с богатейшей творческой жатвой."
Светлана
постоянный участник
Сообщение: 225
Зарегистрирован: 09.01.08
Откуда: Нижний Новгород
Репутация:
2
Отправлено: 25.02.08 19:32. Заголовок: Дорога из Петербурга в Москву
Пользуясь "вышеупомянутым" календарем оренбургской поездки, попытаемся восстановить путешествие Пушкина, заодно прокомментируем "сообщения" календаря письмами самого поэта и свидетельствами современников (так, как это делает Вересаев :)) 17 августа (четверг) утром Пушкин выехал из Петербурга (вместе с С.А.Соболевским) по московско-петербургскому тракту в Москву. 18 августа (пятница) Пушкин и Соболевский в дороге. 19 августа (суббота) вечером Пушкин с Соболевским приехали в г.Торжок (Тверской губ.). Здесь они остановились и переночевали в гостинице Е.Д.Пожарского. 20 августа (воскресенье) утром Пушкин распрощался с Соболевским и написал первое (с дороги) письмо жене.
"Вот тебе подробная моя Одиссея. Ты помнишь, что от тебя уехал я в самую бурю. Приключения мои начались у Троицкого моста. -- Нева так была высока, что мост стоял дыбом: веревка была протянута, и полиция не пускала экипажей. Чуть было не воротился я на Черную речку. Однако переправился через Неву выше и выехал из Петербурга. Погода была ужасная. Деревья по Царскосельскому проспекту так и валялись, я насчитал их с пятьдесят. В лужицах была буря. Болота волновались белыми волнами. По счастью, ветер и дождь гнали меня в спину, и я преспокойно высидел все это время. На другой день погода прояснилась. Мы с Соболевским шли пешком 15 верст, убивая по дороге змей, которые обрадовались сдуру солнцу и выползли на песок. Вчера прибыли мы благополучно в Торжок, где Соболевский свирепствовал за нечистоту белья. Сегодня проснулись в 8 часов, завтракали славно и теперь отправляюсь в сторону, в Ярополец (имение Н. И. Гончаровой), а Соболевского оставляю наедине с швейцарским сыром." ПУШКИН -- Н. Н. ПУШКИНОЙ, вторая половина августа 1833 г., из Торжка.
Выехав из Торжка, он свернул с почтового тракта на проселочный и направился на г.Волоколамск, решив заехать в с.Ярополец (в 14 верстах от Волоколамска) - к своей теще Н.И.Гончаровой. В дороге Пушкин принял другое решение - попутно навестить своего приятеля П.И.Вульфа, проживавшего в с.Павловском (его имении в 64 верстах от Торжка) Старицкого уезда Тверской губ. Сюда поэт прибыл в 8 час. вечера и здесь переночевал. 21 августа (понедельник) Пушкин написал (из Павловского) второе письмо жене. - В этот же день он съездил в соседнее село Малинники (имение А.Н.Вульфа), где, вероятно, и переночевал.
"Пишу к тебе из Павловского, между Берновым и Малинниками, о которых, вероятно, я тебе много рассказывал. Вчера, своротя на проселочную дорогу к Яропольцу, узнаю с удовольствием, что проеду мимо Вульфовых поместий, и решился их посетить. В 8 часов вечера приехал я к доброму моему Павлу Ивановичу, который обрадовался мне, как родному. Здесь я нашел большую перемену. Назад тому 5 лет Павловское, Малинники и Берново наполнены были уланами и барышнями, но уланы переведены, а барышни разъехались: из старых моих приятельниц нашел я одну белую кобылу, на которой и съездил в Малинники; но и та уж подо мною не пляшет, не бесится, а в Малинниках, вместо всех Аннет, Евпраксий, Саш, Маш etc. живет управитель Парасковии Александровны Рейхман, который поподчивал меня шнапсом. Вельяшева, мною некогда воспетая, живет здесь в соседстве; но я к ней не поеду, зная, что тебе было бы это не по сердцу. Здесь объедаюсь я вареньем и проиграл три рубля в двадцать четыре роббера в вист. Гляделась ли ты в зеркало, и уверилась ли ты, что с твоим лицом ничего сравнить нельзя на свете, а душу твою люблю я еще более твоего лица. Прощай, мой ангел, целую тебя крепко." ПУШКИН -- Н. Н. ПУШКИНОЙ, 23 августа 1833 г., из Павловского.
22 августа (вторник) утром Пушкин отправился из Малинников проселком в с.Мологино (того же Старицкого уезда) и пробыл здесь до вечера в семье своего знакомого, сельского учителя А.А.Раменского. 23 августа (среда) вечером Пушкин прибыл в Ярополец. 24 августа (четверг) днем поэт беседовал с тещей, осмотрел гробницу ее пращура, гетмана П.Д.Дорошенко, и отобрал десятка три книг из семейной библиотеки Гончаровых. Вечером Пушкин долго гулял по парку, а ночью выехал из Яропольца в Москву. 25 августа (пятница) в полдень поэт приехал в Москву и остановился у Гончаровых (на Большой Никитской улице). Здесь он пробыл четыре дня (до 29 августа). 26 августа (суббота) Пушкин написал третье письмо жене. Посетив профессора-словесника, критика и переводчика С.П.Шевырева, поэт отправился вместе с ним к фольклористу П.В.Киреевскому, которому отдал свою тетрадь с записанными в с.Михайловском народными (и одной своей) песнями и у которого встретил С.А.Соболевского.
"В Ярополец приехал я в среду поздно. Наталья Ивановна встретила меня, как нельзя лучше. Я нашел ее здоровою, хотя подле нее лежала палка, без которой далеко ходить не может. Четверг я провел у нее. Она живет очень уединенно и тихо в своем разоренном дворце и разводит огороды над прахом твоего прадедушки Дорошенки, к которому ходил я на поклонение. Я нашел в доме старую библиотеку, и Нат. Ив. позволила мне выбрать нужные книги. Я отобрал их десятка три, которые к нам и прибудут с вареньем и наливками. Таким образом набег мой на Ярополец был вовсе не напрасен V. Из Яропольца выехал я ночью и приехал в Москву вчера в полдень. Пишу тебе из антресолей вашего Никитского дома." ПУШКИН -- Н. Н. ПУШКИНОЙ, 26 августа 1833 г., из Москвы.
Светлана
постоянный участник
Сообщение: 226
Зарегистрирован: 09.01.08
Откуда: Нижний Новгород
Репутация:
2
Отправлено: 25.02.08 19:39. Заголовок: Москва
27 августа (воскресенье) Пушкин написал четвертое письмо жене (где сообщил, в частности, что был у М.П.Погодина и встретил П.А.Чаадаева). После этого он отправился к А.Я.Булгакову - поблагодарить за приглашение на именины его жены, извиниться за свое отсутствие на них и кстати попросить у него подорожную. Днем поэт встретился со своим бывшим приятелем по холостой жизни, М.С.Судиенко, и отобедал у него, а вечером навестил П.В.Нащокина.
"Вчера были твои имянины, сегодня твое рождение. Поздравляю тебя и себя, мой ангел. Вчера пил я твое здоровье у Киреевского с Шевыревым и Соболевским; сегодня буду пить у Суденки. Еду после завтра - прежде не будет готова моя коляска. Вчера, приехав поздно домой, нашел я у себя на столе карточку Булгакова, отца красавиц, и приглашение на вечер. Жена его была также имянинница. Я не поехал за неимением бального платья, и за небритие усов, которые отрощаю в дорогу. Ты видишь, что в Москву мудрено попасть и не поплясать. Однако скучна Москва, пуста Москва, бедна Москва. Даже извозчиков мало на ее скучных улицах. На Тверском бульваре [гуляют] попадаются две-три салопницы, да какой-нибудь студент в очках и в фурашке, да кн. Шаликов. Был я у Погодина, который говорят женат на красавице. Я ее не видал и не могу всеподаннейше о ней тебе донести. Нащокина не видал целый день. Чадаев потолстел, похорошел и поздоровел. Здесь Раевский Николай. Ни он, ни брат его не умирали - а умер какой-то бригадир Раевский. Скажи Вяземскому, что умер тезка его князь Петр Долгорукой - получив какое-то наследство, и не успев его промотать в Англ.<ийском> клобе, о чем здешнее общество весьма жалеет. В клобе я не был - чуть ли я не исключен, ибо позабыл возобновить свой билет. Надобно будет заплотить 300 рублей штрафу, а я весь Английский клоб готов продать зa 200. Здесь Орлов, Бобрянский и другие мои старые знакомые. Но мне надоели мои старые знакомые - никого не увижу. Важная новость: французские вывески, уничтоженные Разтопчиным в год, когда ты родилась, появились опять на Кузнецком мосту. По своему обыкновению бродил я по книжным лавкам, и ничего путного не нашел. Книги, взятые мною в дорогу, перебились и перетерлись в сундуке. От этого я так сердит сегодня, что не советую Машке капризничать и воевать с нянею: прибью. Цалую тебя. Кланяюсь тетке - благословляю Машку с Сашкой." ПУШКИН -- Н. Н. ПУШКИНОЙ, 27 августа 1833 г., из Москвы.
28 августа (понедельник) днем Пушкин встретился в книжном магазине с Н.Н.Раевским-младшим и отобедал у него. - Вечер он провел снова у П.В.Нащокина. В эти же дни - 26-28 августа (суббота-понедельник) Пушкин встретился и беседовал с графом А.А.Бобринским и декабристом - графом М.Ф.Орловым.
Светлана
постоянный участник
Сообщение: 227
Зарегистрирован: 09.01.08
Откуда: Нижний Новгород
Репутация:
2
Отправлено: 25.02.08 19:41. Заголовок: Нижний Новгород
29 августа (вторник) к вечеру, после "прощального" обеда у П.В.Нащокина, Пушкин выехал из Москвы в Нижний Новгород. 30, 31 августа и 1 сентября (среда, четверг и пятница) поэт находился в дороге. 2 сентября (суббота) утром Пушкин приехал в Нижний Новгород, остановился в номерах, нанес визит губернатору М.П.Бутурлину, отобедал у него, осмотрел достопримечательности города, съездил на Нижегородскую ярмарку и написал два письма жене (пятое и шестое).
"Перед отъездом из Москвы я не успел тебе писать. Нащокин провожал меня шампанским, жженкой и молитвами. Каретник насилу выдал мне коляску; нет мне счастия с каретниками. Дорога хороша, но под Москвою нет лошадей, я повсюду ждал несколько часов в насилу дотащился до Нижнего сегодня, т. е. в пятые сутки. Успел только съездить в баню, а об городе скажу только тебе - улицы широкие и хорошо мощеные, дома построены основательно. Еду на ярманку, которая свои последние штуки показывает, а завтра отправляюсь в Казань. Мой ангел, кажется я глупо сделал, что оставил тебя и начал опять кочевую жизнь. Живо воображаю первое число. Тебя теребят за долги, Параша, повар, извозчик, аптекарь, Мадам Сихлер, у тебя не хватает денег, Смирдин перед тобой извиняется, ты беспокоишься - сердишься на меня - и поделом. А это еще хорошая сторона картины - что, если у тебя опять нарывы, что, если Машка больна? А другие, непредвиденные случаи... Пугачев не стоит этого. Того и гляди, я на него плюну - и явлюсь к тебе. Однако буду в Синбирске, и там ожидаю найти писем от тебя. Ангел мой, если ты будешь умна, т. е. здорова и спокойна, то я тебе из деревни привезу товару на сто рублей, как говорится. Что у нас за погода! дни жаркие, с утра маленькие морозы - роскошь! так ли у Вас? Гуляешь ли ты по Черной Речке или еще в заперти? Во всяком случае береги себя. Скажи тетке, что хоть я и ревную ее к тебе, но прошу Христом и богом тебя не покидать и глядеть за тобою. Прощайте, дети, до Казани. Цалую всех вас равно крепко - тебя в особенности." ПУШКИН -- Н. Н. ПУШКИНОЙ, 2 сентября 1833 г., из Нижнего Новгорода.
"Мой ангел, я писал тебе сегодня, выпрыгнув из коляски и одурев с дороги. Ничего тебе не сказал и ни о чем всеподданнейше не донес. Вот тебе отчет с самого Натальина дня. Утром поехал я к Булгакову извиняться и благодарить, а между тем и выпросить лист для смотрителей, которые очень мало меня уважают, несмотря на то, что я пишу прекрасные стишки. У него застал я его дочерей, и Всеволожского, который скачет из Казани к Вам в П.<етер>Б.<ург>. Они звали меня на вечер к Пашковым на дачу, я не поехал, жалея своих усов, которые только лишь ощетинились. Обедал у Суденки моего приятеля, товарища холостой жизни моей. Теперь и он женат, и он сделал двух ребят, и он перестал играть - но у него 125,000 доходу, а у нас, мой ангел, это впереди. Жена его тихая, скромная не-красавица. Мы отобедали втроем и я, без церемонии, предложил здоровье моей имянинницы, и выпили мы все не морщась по бокалу шампанского. Вечер у Нащокина, да какой вечер! шампанское, лафит, зазженный пунш с ананасами - и всё за твое здоровье, красота моя. На другой день в книжной лавке встретил я Н.<иколая> Раевского... После сего поехали мы вместе как ни в чем не бывало, он держа меня за ворот всенародно, чтоб я не выскочил из коляски. Отобедали вместе глаз на глаз (виноват: втроем с бутылкой мадеры). Потом, для разнообразия жизни, провел опять вечер у Нащокина; на другой день он задал мне прощальный обед со стерледями и с жженкой, усадили меня в коляску, и я выехал на большую дорогу. Ух, женка, страшно! теперь следует важное признанье. Сказать ли тебе словечко, утерпит ли твое сердечко? Я нарочно тянул письмо рассказами о московских моих обед<ах> чтоб как можно позже дойти до сего рокового места; ну, так уж и быть, узнай, что на второй станции, где не давали мне лошадей, встретил я некоторую городничиху, едущую с теткой из Москвы к мужу и обижаемую на всех станциях. Она приняла меня [за смотрителя] весьма дурно и на распев начала меня усовещевать и уговаривать: как вам не стыдно? на что это похоже? две тройки стоят на конюшне, а вы мне ни одной со вчерашнего дня не даете. - Право? сказал я и пошел взять эти тройки для себя. Городничиха, видя, что я не смотритель, очень смутилась, начала извиняться и так меня тронула, что я уступил ей одну тройку, на которую имела она всевозможные права, а сам нанял себе другую, т. е. третью, и уехал. Ты подумаешь: ну, это еще не беда. Постой, женка, еще не всё. Городничиха и тетка так были восхищены моим рыцарским поступком, что решились от меня не отставать и путешествовать под моим покровительством, на что я великодушно и согласился. Таким образом и доехали мы почти до самого Нижнего - они отстали за 3 или 4 станции - и я теперь свободен и одинок. Ты спросишь: хороша ли городничиха? Вот то-то что не хороша, ангел мой Таша, о том-то я и горюю. - Уф! кончил. Отпусти и помилуй. Сегодня был я у губернатора ген.<ерала> Бутурлина. Он и жена его приняли меня очень мило и ласково; он уговорил меня обедать завтра у него. Ярманка кончилась - я ходил по опустелым лавкам. Они сделали на меня впечатление бального разъезда, когда карета Гончаровых уж уехала. Ты видишь, что несмотря на городничиху и ее тетку - я всё еще люблю Гончарову Наташу, которую заочно цалую куда ни попало. " ПУШКИН -- Н. Н. ПУШКИНОЙ, 2 сентября 1833 г., из Нижнего Новгорода.
3 сентября (воскресенье) Пушкин еще раз отобедал у М.П.Бутурлина (будучи приглашен еще накануне) и после обеда выехал из Нижнего Новгорода в Казань.
"Пушкин мне рассказывал, что под Нижним он встретил этапных. С ними шла девушка не в оковах, у нас женщин не заковывают. Она была чудной красоты и укрывалась от солнца широким листом капусты. -- "А ты, красавица, за что?" -- Она весело отвечала: -- "Убила незаконнорожденную дочь, пяти лет, и мать за то, что постоянно журила". Пушкин оцепенел от ужаса." А. О. СМИРНОВА. Автобиография.
Светлана
постоянный участник
Сообщение: 228
Зарегистрирован: 09.01.08
Откуда: Нижний Новгород
Репутация:
2
Отправлено: 25.02.08 20:10. Заголовок: Сюжет "Капитанской дочки"
Возвращаясь к проезду Пушкина через Нижний Новгород, вспомним, что 3 сентября 1833 г. Пушкин посетил и нижегородский архив в поисках материалов о пугачевском восстании. Архив находился тогда в Дмитриевской башне кремля. Здесь хранился рапорт офицеров курмышской инвалидной команды от 27 июля 1774 года: «… мы, безоружные и дряхлые, стояли в страхе» и потому без сопротивления присягнули Пугачеву. Рапорт заинтересовал Пушкина. Многое из этого рапорта он включил в «Историю Пугачева». А смерть начальника команды, не захотевшего присягнуть Пугачеву, так напоминает гибель коменданта Белогорской крепости в повести Пушкина «Капитанская дочка»… Но на этом «история» с Курмышом еще не закончилась… После того, как Пушкин из Нижнего отправился в Казань, на нижегородской земле его еще ждали интересные встречи…. Вдоль Волги шла дорога на Казань… На одной из переправ (через Суру) Пушкин разговорился со старой женщиной, просившей милостыню. Она оказалась свидетельницей тех давних событий крестьянской войны. Это была сестра жены казненного Пугачевым майора Юрлова. В своей дорожной книжке Пушкин записал: «Васильсурское предание о Пугачеве. Он в Курмыше повесил майора Юрлова за смелость его обличения – и мертвого секли нагайками. Жена его спасена крестьянами. Слышал от старухи, сестры ее, жившей милостынью». Пушкина взволновал Юрлов. Еще в Петербурге, работая с архивными материалами, Пушкин сделал запись о казни Юрлова. В VIII главе «Истории Пугачева» изложен эпизод расправы над непокорными в Курмыше: «20 июля Пугачев под Курмышом переправлялся вплавь через Суру. Дворяне и чиновники бежали. Чернь встретила его на берегу с образами и хлебом. Ей прочли возмутительный манифест. Инвалидная команда приведена была к Пугачеву. Майор Юрлов, начальник оной, и унтер-офицер, коего имя, к сожалению, не сохранилось, одни не захотели присягнуть, и в глаза обличали самозванца. Их повели, и мертвых били нагайками. Вдова Юрлова была спасена ее дворовыми людьми».
Светлана
постоянный участник
Сообщение: 229
Зарегистрирован: 09.01.08
Откуда: Нижний Новгород
Репутация:
2
Отправлено: 25.02.08 20:14. Заголовок: Пушкин в Казани
4 сентября (понедельник) и весь день 5 сентября поэт в дороге. 5 сентября (вторник), в 12-м часу (приблизительно в 11 ч. 30 мин.) Пушкин приехал в Казань и переночевал в гостинице старого Дворянского собрания, а утром 6 сентября отправился в дом генерал-майора Л.Н.Энгельгардта, тестя Е.А.Баратынского. Здесь он неожиданно встретился с самим Баратынским, направлявшимся в с.Каймары (в 20 верстах от Казани), имение тестя. 6 сентября (среда) утром Пушкин отправился на окраину Казани, в Суконную слободу, где посетил так называемый Горлов кабак и там беседовал с 60-летним рабочим-суконщиком В.П.Бабиным о пугачевцах и их вожде (родители Бабина были современниками Пугачева, а сам он был тогда годовалым ребенком), о штурме ими Казани в июле 1774 г., о разгроме их правительственными войсками И.И.Михельсона и о ближайших последующих событиях. Осмотрел и "пугачевские" места в слободе. Утром же 6 сентября Е.А.Баратынский сообщил о приезде Пушкина своим здешним приятелям - А.А.Фукс и ее мужу, профессору патологии и терапии К.Ф.Фуксу. Вечером 6 сентября поэт обрабатывал запись своей беседы с Бабиным и договорился с Баратынским проводить его на следующий день утром в Каймары. 7 сентября (четверг) утром, на проводах Баратынского, Пушкин встретился и познакомился с К.Ф.Фуксом. После проводов поэт один отправился по Сибирскому тракту к д.Троицкая Нокса (в 9-10 верстах от центра Казани), где когда-то Пугачев расположился боевым лагерем - перед наступлением на Казань. На возвратном пути Пушкин объехал Арское поле и в 12 часов приехал к Казанскому кремлю, где осмотрел все его исторические памятники. Между 2-6 часами дня Пушкин отправился к своему знакомому по Петербургу писателю-сатирику Э.П.Перцову, где вновь встретился с К.Ф.Фуксом и познакомился с женой и братьями Эраста Петровича. Здесь же он отобедал и сыграл партию в шахматы с хозяином дома. Часов в 6 вечера Пушкин отправился от Перцова к Фуксу (по его приглашению и вместе с ним) и здесь познакомился с его женой Александрой Андреевной. После непродолжительной беседы с Фуксом, по его совету и вместе с ним поэт навестил старожила-купца Л.Ф.Крупенникова, в юности бывшего в плену у Пугачева. У Фукса Пушкин пробыл до часу ночи, непринужденно разговаривая. От Фуксов поэт возвратился в дом Л.Н.Энгельгардта и начал готовиться к отъезду из Казани, успев написать несколько строк жене (это было седьмое письмо ей с дороги). "Я в Казани с 5. Здесь я возился со стариками, современниками моего героя (Пугачева), объезжал окрестности города, осматривал места сражений, расспрашивал, записывал и очень доволен, что не напрасно посетил эту страну. Погода стоит прекрасная, чтобы не сглазить только. Надеюсь до дождей объехать все, что предполагал видеть, и в конце сент. быть в деревне." ПУШКИН -- Н. Н. ПУШКИНОЙ, 8 сент. 1833 г., из Казани.
Светлана
постоянный участник
Сообщение: 230
Зарегистрирован: 09.01.08
Откуда: Нижний Новгород
Репутация:
2
Отправлено: 25.02.08 20:25. Заголовок: А.А.Фукс "А.С.Пушкин в Казани"
А.А.Фукс "А.С.Пушкин в Казани"
"1833 года, 6 сентября, задумавшись, сидела я в своем кабинете, ожидая к себе нашего известного поэта Баратынского, который обещался заехать проститься, и грустила о его отъезде. Баратынский вошел ко мне в комнату с таким веселым лицом, что мне стало даже досадно. Я приготовилась было сделать ему упрек за такой равнодушный прощальный визит, но он предупредил меня, обрадовав меня новостью о приезде в Казань Александра Сергеевича Пушкина и о желании его видеть нас. Надобно признаться, что такая неожиданная и радостная весть заставила меня проститься с Баратынским гораздо равнодушнее, нежели как бывало прежде. 7 сентября, в 9 часов утра, муж мой ездил провожать Баратынского, видел там Пушкина и в полчаса успел так хорошо с ним познакомиться, как бы они уже долго жили вместе. Пушкин ехал в Оренбург собирать сведенья для истории Пугачева и по той же причине останавливался на одни сутки в Казани. Он знал, что в Казани мой муж, как старожил, постоянно занимавшийся исследованием здешнего края, всего более мог удовлетворить его желанию, и потому, может быть, и желал с нами познакомиться. В этот же день, поутру, Пушкин ездил, тройкою на дрожках, один к Троицкой мельнице, по сибирскому тракту, за десять верст от города; здесь был лагерь Пугачева, когда он подступал к Казани. Затем, объехав Арское поле, был в крепости, обежал ее кругом и потом возвратился домой, где оставался целое утро, до двух часов, и писал, обедал у Е. П. Перцова, с которым был знаком еще в Петербурге; там обедал и муж мой. В шесть часов вечера мне сказали о приезде к нам Пушкина. Я встретила его в зале. Он взял дружески мою руку с следующими ласковыми словами: "Нам не нужно с вами рекомендоваться; музы нас познакомили заочно, а Баратынский еще более". С Карлом Федоровичем они встретились, как уже коротко знакомые. Мы все сидели в гостиной. Ты знаешь, что я не могу похвалиться ни ловкостью, ни любезностью, особенно при первом знакомстве, и потому долго не могла прийти в свою тарелку; да к тому же и разговор был о Пугачеве: мне казалось неловко в него вмешиваться. Напившись чаю, Пушкин и К. Ф. поехали к казанскому первой гильдии купцу Крупеникову, бывшему в плену у Пугачева, и пробыли там часа полтора; возвратясь к нам в дом, у подъезда, Пушкин благодарил моего мужа. "Как вы добры, Карл Федорович, - сказал он, - как дружелюбно и приветливо принимаете нас, путешественников!.. Для чего вы это делаете? Вы теряете вашу приветливость понапрасну: вам из нас никто этим не заплатит. Мы так не поступаем; мы в Петербурге живем только для себя". Окончив говорить, он так сильно сжал руку моего мужа, что несколько дней на ней были знаки от ногтей. Пушкин имел такие большие ногти, что мне, право, они показались не менее полувершка. По возвращении от Крупеникова прислали за моим мужем от одного больного; он хотел было отказаться, но Пушкин принудил его ехать. Я осталась с моим знаменитым гостем одна и, признаюсь, не была этим довольна. Он тотчас заметил мое смущение и своею приветливою любезностью заставил меня с ним говорить, как с коротким знакомым. Мы сели в моем кабинете. Он просил показать ему стихи, написанные ко мне Баратынским, Языковым и Ознобишиным, читал их все сам вслух и очень хвалил стихи Языкова. Потом просил меня непременно прочитать стихи моего сочинения. Я прочла сказку "Жених", и он, слушая меня, как бы в самом деле хорошего поэта, вероятно, из любезности, несколько раз останавливал мое чтение похвалами, а иные стихи заставлял повторять и прочитывал сам. После чтения он начал меня расспрашивать о нашем семействе, о том, где я училась, кто были мои учители; рассказывал мне о Петербурге, о тамошней рассеянной жизни и несколько раз звал меня туда приехать: "Приезжайте, пожалуйста, приезжайте; я познакомлю с вами жену мою; поверьте, мы будем уметь отвечать вам на казанскую приветливость не петербургской благодарностью". Потом разговоры наши были гораздо откровеннее; он много говорил о духе нынешнего времени, о его влиянии на литературу, о наших литераторах, о поэтах, о каждом из них сказал мне свое мнение и наконец прибавил: "Смотрите, сегодняшний вечер была моя исповедь; чтобы наши разговоры остались между нами". Мой муж и Перцов приехали уже в десять часов, нашли нас в дружеской беседе и поддержали наш литературный разговор. Пушкин, говоря о русских поэтах, очень хвалил родного моего дядю, Гаврилу Петровича Каменева, возвратился опять в мой кабинет, чтобы взглянуть на его портрет, и, посмотрев на него несколько минут, сказал: "Этот человек достоин был уважения; он первый в России осмелился отступить от классицизма. Мы, русские романтики, должны принести должную дань его памяти: этот человек много бы сделал, ежели бы не умер так рано". Он просил меня собрать все сведения о Каменеве и обещал написать его биографию. Пушкин, без отговорок, несмотря на то что располагался до света ехать, остался у нас ужинать и за столом сел подле меня. В продолжение ужина разговор был о магнетизме. Карл Федорович не верит ему, потому что очень учен, а я не верю, потому что ничего тут не понимаю. Пушкин старался всевозможными доказательствами нас уверить в истине магнетизма. "Испытайте, - говорил он мне, - когда вы будете в большом обществ, выберите из них одного человека, вовсе вам незнакомого, который сидел бы к вам даже спиною, устремите на него все ваши мысли, пожелайте, чтобы незнакомец обратил на вас внимание, но пожелайте сильно, всею вашею душою, и вы увидите, что незнакомый, как бы невольно, оборотится и будет на вас смотреть". "Это не может быть, - сказала я, - как иногда я желала, чтобы на меня смотрели, желала и сердцем и душою, но кто не хотел смотреть, не взглянул ни разу". Мой ответ рассмешил его. "Неужели это с вами случилось? О нет, я этому не поверю; прошу вас, пожалуйста, верьте магнетизму и бойтесь его волшебной силы; вы еще не знаете, какие он чудеса делает над женщинами?" "Не верю и не желаю знать", - отвечала я. "Но я уверяю вас, по чести, - продолжал он, - я был очевидцем таких примеров, что женщина, любивши самою страстною любовью, при такой же взаимной любви, остается добродетельною; но бывали случаи, что эта же самая женщина, вовсе не любивши, как бы невольно, со страхом, исполняет все желания мужчины даже до самоотвержения. Вот это-то и есть сила магнетизма". Я была очень рада, когда кончился разговор о магнетизме, хотя занял его другой, еще менее интересный, о посещении духов, о предсказаниях и о многом, касающемся суеверия. "Вам, может быть, покажется удивительным, - начал опять говорить Пушкин, - что я верю многому невероятному и непостижимому; быть так суеверным заставил меня один случай. Раз пошел я с Н. В. В. ходить по Невскому проспекту, и из проказ зашли к кофейной гадальщице. Мы просили ее погадать и, не говоря о прошедшем, сказать будущее. "Вы, - сказала она мне, - на этих днях встретитесь с вашим давнишним знакомым, который вам будет предлагать хорошее по службе место; потом, в скором времени, получите через письмо неожиданные деньги; а третье, я должна вам сказать, что вы кончите вашу жизнь неестественною смертью..." Без сомнения, я забыл в тот же день и о гадании и о гадальщице. Но спустя недели две после этого предсказания, и опять на Невском проспекте, я действительно встретился с моим давнишним приятелем, который служил в Варшаве при великом князе Константине Павловиче и перешел служить в Петербург; он мне предлагал и советовал занять его место в Варшаве, уверяя меня, что цесаревич этого желает. Вот первый раз после гадания, когда я вспоминал о гадальщице. Через несколько дней после встречи с знакомым я в самом деле получил с почты письмо с деньгами; и мог ли ожидать их? Эти деньги прислал мне лицейский товарищ, с которым мы, бывши еще учениками, играли в карты, и я его обыгрывал. Он, получа после умершего отца наследство, прислал мне долг, который я не только не ожидал, но и забыл о нем. Теперь надо сбыться третьему предсказанию, и я в этом совершенно уверен..." Суеверие такого образованного человека меня очень тогда удивило; я упомянула о том в первом письме из чебоксарской поездки, напечатанной в 1833 году. После ужина Пушкин опять пошел ко мне в кабинет. Пересматривая книги, он раскрыл сочинения одного казанского профессора; видав в них прозу и стихи, он опять закрыл книгу и, как бы с досадою, сказал; "О, эта проза и стихи! Как жалки те поэты, которые начинают писать прозой; признаюсь, ежели бы я не был вынужден обстоятельствами, я бы для прозы не обмакнул пера в чернила..." Он просидел у нас до часу и простился с нами, как со старыми знакомыми; несколько раз обнимал моего мужа и, кажется, оставил нас не с притворным сожалением, сказавши при прощании: "Я никак не думал, чтобы минутное знакомство было причиною такого грустного прощания; но мы в Петербурге увидимся". На другой день я встала в пять часов утра, написала нa проезд нашего знаменитого гостя стихи и послала их в восемь часов к Пушкину, но его не было в Казани; он выехал на рассвете в Оренбург, а ко мне оставил письмо. Я, простившись с ним, думала, что его обязательная приветливость была обыкновенною светскою любезностью, нo ошиблась. До самого конца жизни, где только было возможно, он оказывал мне особенное расположение; не писав почти ни к кому, он писал ко мне несколько раз в год и всегда собственною своею рукою; познакомил меня заочно со всеми замечательнейшими русскими литераторами и наговорил им обо мне столько для меня лестного, что я, по приезде моем в Москву и Петербург, была удостоена их посещением..."
Светлана
постоянный участник
Сообщение: 231
Зарегистрирован: 09.01.08
Откуда: Нижний Новгород
Репутация:
2
Отправлено: 25.02.08 20:32. Заголовок: А вот как сам Пушкин..
А вот как сам Пушкин писал о своей встрече с А.А.Фукс своей жене (возможно, впрочем, из-за боязни вызвать ревность Н.Н. :))
"В Казани я таскался по окрестностям, по полям, по кабакам и попал на вечер к одной blue stockings (синий чулок), сорокалетней несносной бабе, с вощеными зубами и с ногтями в грязи (А. А. Фукс). Она развернула тетрадь и прочла мне стихов с двести, как ни в чем не бывало. Баратынский написал ей стихи и с удивительным бесстыдством расхвалил ее красоту и гений. Я так и ждал, что принужден буду ей написать в альбом -- но бог помиловал; однако она взяла мой адрес и стращает меня приездом в Петербург, с чем тебя и поздравляю. Муж ее, умный и ученый немец, в нее влюблен и в изумлении от ее гения; однако он одолжил меня очень, и я рад, что с ним познакомился. Сегодня еду в Симбирск, отобедаю у губернатора, а к вечеру отправлюсь в Оренбург -- последняя цель моего путешествия." ПУШКИН -- Н. Н. ПУШКИНОЙ, 12 сентября 1833 г., из села Языкова.
"Милостивая государыня Александра Андреевна! С сердечной благодарностью посылаю вам мой адрес и надеюсь, что обещание ваше приехать в Петербург не есть одно любезное приветствие. Примите, Милостивая Государыня, изъявление моей глубокой признательности за ласковый прием путешественнику, которому долго памятно будет минутное пребывание его в Казани." ПУШКИН -- А. А. ФУКС, 8 сент. 1833 г., из Казани.
"Однажды спросили Пушкина, как он находит даму, с которою он долго говорил, -- умна ли она? Поэт отвечал: "не знаю, ведь я говорил с нею по-французски". П. И. МЕЛЬНИКОВ-ПЕЧЕРСКИЙ со слов казанского проф. Гр. С. Суровцова, встречавшегося с Пушкиным в его поездку 1833 г. Ист. Вестн., 1884, № 9, 505.
Светлана
постоянный участник
Сообщение: 232
Зарегистрирован: 09.01.08
Откуда: Нижний Новгород
Репутация:
2
Отправлено: 25.02.08 20:57. Заголовок: Пушкин в Симбирске
8 сентября (пятница) рано утром из Каймар прискакал Е.А.Баратынский - попрощаться с Пушкиным. При расставании Александр Сергеевич подарил ему свой портрет (работы художника Ж.Вивьена, 1826-1827 гг.). Около 6 часов 30 минут утра (восход солнца в этот день в 6 час. 12 мин.) поэт выехал из Казани в Симбирск. 9 сентября (суббота), часов в 6-7 вечера Пушкин прибыл в Симбирск и остановился в гостинице. Вскоре по приезде он навестил губернатора А.М.Загряжского (дальний родственник тещи поэта). Здесь же он встретился с поволжским писателем И.А.Второвым, своим знакомым еще по Петербургу, знатоком истории Поволжья.
"В 1833 г. я жила с моим отцом в Симбирске, где тогда губернатором был Александр Михайлович Загряжский; у А. М. Загряжского была только одна дочь, с которою я в числе прочих городских барышень училась у них в доме танцовать. Однажды осенью (1833 г., между 8 -- 14 сент.) во время урока танцев по зале пронесся слух, что приехал сочинитель А. С. Пушкин; мы все взволновались от ожидания увидеть его, и вдруг входит в залу господин небольшого роста, в черном фраке, курчавый, шатен, с бледным или скорее мулатским рябоватым лицом: мне тогда он показался очень некрасивым... Мы все уже сидели по стульям и при его общем нам поклоне сделали ему реверанс; через несколько минут мы все с ним познакомились и стали просить его потанцовать с нами; он немедленно же согласился, подошел к окну, вынул из бокового кармана пистолет и, положив его на подоконник, протанцовал с каждой из нас по нескольку туров вальса под звуки двух скрипок, сидевших в углу." И. КОРОТКОВА. А. С. Пушкин и симбирские старожилы. Моск. Ведом., 1901, № 242.
"В Симбирске у губернатора я видел Пушкина Ал. Сер-ча. Он сказал мне, что был в Казани у Фукса и стоял вместе с Баратынским." И. А. ВТОРОВ -- Н. И. ВТОРОВУ, 9 сент. 1833 г. Рус. Вестн., 1875, авг., стр. 610.
10 сентября (воскресенье) Пушкин "знакомился взором" с Симбирском, его центром и окрестностями (в частности, с видом на Волгу и Заволжье), а также с его историческими достопримечательностями.
11 сентября (понедельник) утром, зайдя в дом Языковых (на Спасской улице, 16) и не застав никого из братьев (Александра, Николая и Петра Михайловича), поэт отправился в их имение - с.Языково (в 65 верстах от Симбирска). Приехал он сюда к вечеру, но застал лишь П.М.Языкова (известного тогда геолога). Здесь Пушкин и переночевал, с большим для себя удовольствием познакомившись с Петром Михайловичем, который заслуженно слыл и историком - знатоком местного края. 12 сентября (вторник) утром Пушкин написал (из Языкова) письмо жене (восьмое), а к вечеру был уже снова в Симбирске и навестил губернатора.
"Пишу тебе из деревни поэта Языкова, к которому заехал и не нашел дома. Меня очень беспокоят твои обстоятельства, денег у тебя слишком мало. Того и гляди сделаешь новые долги, не расплатясь со старыми . Я путешествую, кажется, с пользою, но еще не на месте и ничего не написал. Я сплю и вижу приехать в Болдино и там запереться." ПУШКИН -- Н. Н. ПУШКИНОЙ, 12 сент. 1833 г., из села Языкова.
"(Дом языковской усадьбы). Из прихожей посетители входят в довольно обширный зал, и направо из соседней комнаты дверь ведет в комнату, где останавливался Пушкин. Она средней величины, с одним большим окном в сад, обставлена мебелью красного дерева, черною, деревянною кроватью и в углу типичным украшением камина в форме усеченной колонны... По сохранившемуся в доме и семье Языковых рассказу, Пушкин, не застав в первый раз своего посещения Николая Михайловича дома, вырезал ему алмазным перстнем на память на одном из стекол окна свое имя." В. Н. ПОЛИВАНОВ. Село Языково. Ист. Вестн., 1896, № 12, стр. 988. Фотографии с языковского дома -- Ист. Вестн ., 1889, № 8, в статье того же автора "Пушкин в Симбирске".
В ночь с 12 на 13 сентября поэт выехал в Оренбург, но вернулся днем 13-го в Симбирск ("заяц перебежал дорогу"). Остановился он теперь у губернатора и здесь познакомился с поэтом и переводчиком-ориенталистом Д.П.Ознобишиным. 13 сентября (среда) днем или к вечеру Пушкин был на званом обеде у А.М.Языкова, где, кроме, Александра Михайловича и его жены, присутствовали: генерал-майор Г.В.Бестужев, братья-помещики А.И. и П.И.Юрловы, ветеран войны 1812 г. Аржевитинов, помещик А.А.Столыпин (дальний родственник М.Ю.Лермонтова) и помещик Шувалов (бывший форейтор Пугачева). После обеда все отправились к Юрловым (в их дом на Покровской улице). 14 сентября (четверг) поэт написал письмо жене (девятое), навестил мать В.Ф.Одоевского (по его просьбе, высказанной еще в Петербурге) и провел последнюю ночь в Симбирске (на квартире губернатора).
"Опять я в Симбирске. Третьего дня, выехав ночью, отправился я к Оренбургу. Только выехал на большую дорогу, заяц перебежал мне ее. Черт его побери, дорого бы дал я, чтобы его затравить. На третьей станции стали закладывать мне лошадей -- гляжу: нет ямщиков -- один слеп, другой пьян и спрятался. Пошумев изо всей мочи, решился я возвратиться и ехать другой дорогой; по этой на станциях везде по 6 лошадей, а почта ходит четыре раза в неделю. Повезли меня обратно -- я заснул -- просыпаюсь утром -- что же? не отъехал я и пяти верст. Гора -- лошади не везут -- около меня человек 20 мужиков. Черт знает, как бог помог -- наконец взъехали мы, и я воротился в Симбирск. Дорого бы дал я, чтобы быть борзой собакой; уж этого зайца я бы отыскал. Теперь еду опять другим трактом. Авось без приключений." ПУШКИН -- Н. Н. ПУШКИНОЙ, 14 сент. 1833 г., из Симбирска.
15 сентября (пятница) рано утром Пушкин вторично выехал в Оренбург, уже другой дорогой.
Светлана
постоянный участник
Сообщение: 233
Зарегистрирован: 09.01.08
Откуда: Нижний Новгород
Репутация:
2
Отправлено: 25.02.08 21:01. Заголовок: Еще ссылки :)
Вот еще несколько ссылок на тему "оренбургского" путешествия Пушкина:
Сообщение: 234
Зарегистрирован: 09.01.08
Откуда: Нижний Новгород
Репутация:
2
Отправлено: 25.02.08 21:09. Заголовок: Пушкин в Оренбурге
В общем, читайте Вересаева сами :))) В заключение приведу еще только воспоминания Даля :)
В.И.Даль "Воспоминания о Пушкине"
"Крылов был в Оренбурге младенцем; Скобелев чуть ли не стаивал в нем на часах; у Карамзиных есть в Оренбургской губернии родовое поместье. Пушкин пробыл в Оренбурге несколько дней в 1833 году, когда писал Пугача, а Жуковский - в 1837 году, провожая государя цесаревича. Пушкин прибыл нежданный и нечаянный и остановился в загородном доме у военного губернатора В. Ал. Перовского, а на другой день перевез я его оттуда, ездил с ним в историческую Берлинскую станицу, толковал, сколько слышал и знал местность, обстоятельства осады Оренбурга Пугачевым; указывал на Георгиевскую колокольню в предместии, куда Пугач поднял было пушку, чтобы обстреливать город, - на остатки земляных работ между Орских и Сакмарских ворот, приписываемых преданием Пугачеву, на зауральскую рощу, откуда вор пытался ворваться по льду в крепость, открытую с этой стороны; говорил о незадолго умершем здесь священнике, которого отец высек за то, что мальчик бегал на улицу собирать пятаки, коими Пугач сделал несколько выстрелов в город вместо картечи, - о так называемом секретаре Пугачева Сычугове, в то время еще живом, и о бердинских старухах, которые помнят еще "золотые" палаты Пугача, то есть обитую медною латунью избу. Пушкин слушал все это - извините, если не умею иначе выразиться, - с большим жаром и хохотал от души следующему анекдоту: Пугач, ворвавшись в Берды, где испуганный народ собрался в церкви и на паперти, вошел также в церковь. Народ расступился в страхе, кланялся, падал ниц. Приняв важный вид, Пугач прошел прямо в алтарь, сел на церковный престол и сказал вслух: "Как я давно не сидел на престоле!" В мужицком невежестве своем он воображал, что престол церковный есть царское седалище. Пушкин назвал его за это свиньей и много хохотал... Мы поехали в Берды, бывшую столицу Пугачева, который сидел там - как мы сейчас видели - на престоле. Я взял с собою ружье, и с нами было еще человека два охотников. Пора была рабочая, казаков ни души не было дома; но мы отыскали старуху, которая знала, видела и помнила Пугача. Пушкин разговаривал с нею целое утро; ему указали, где стояла изба, обращенная в золотой дворец, где разбойник казнил несколько верных долгу своему сынов отечества; указали на гребни, где, по преданию, лежит огромный клад Пугача, зашитый в рубаху, засыпанный землей и покрытый трупом человеческим, чтобы отвесть всякое подозрение и обмануть кладоискателей, которые, дорывшись до трупа, должны подумать, что это - простая могила. Старуха спела также несколько песен, относившихся к тому же предмету, и Пушкин дал ей на прощанье червонец. Мы уехали в город, но червонец наделал большую суматоху. Бабы и старики не могли понять, на что было чужому, приезжему человеку расспрашивать с таким жаром о разбойнике и самозванце, с именем которого было связано в том краю столько страшных воспоминаний, но еще менее постигали они, за что было отдать червонец. Дело показалось им подозрительным: чтобы-де после не отвечать за такие разговоры, чтобы опять не дожить до какого греха да напасти. И казаки на другой же день снарядили подводу в Оренбург, привезли и старуху, и роковой червонец и донесли: "Вчера-де приезжал какой-то чужой господин, приметами: собой невелик, волос черный, кудрявый, лицом смуглый, и подбивал под "пугачевщину" и дарил золотом; должен быть антихрист, потому что вместо ногтей на пальцах когти" [Пушкин носил ногти необыкновенной длины: это была причуда его]. Пушкин много тому смеялся. До приезда Пушкина в Оренбург я виделся с ним всего только раза два или три; это было именно в 1832 году, когда я, по окончании турецкого и польского походов, приехал в столицу и напечатал первые опыты свои. Пушкин, по обыкновению своему, засыпал меня множеством отрывчатых замечаний, которые все шли к делу, показывали глубокое чувство истины и выражали то, что, казалось, у всякого из нас на уме вертится и только что с языка не срывается. "Сказка сказкой, - говорил он, - а язык наш сам по себе, и ему-то нигде нельзя дать этого русского раздолья, как в сказке. А как это сделать, - надо бы сделать, чтобы выучиться говорить по-русски и не в сказке... Да нет, трудно, нельзя еще! А что за роскошь, что за смысл, какой толк в каждой поговорке нашей! Что за золото! А не дается в руки, нет!" По пути в Берды Пушкин рассказывал мне, чем он занят теперь, что еще намерен и надеется сделать. Он усердно убеждал меня написать роман и - я передаю слова его, в его память, забывая в это время, к кому они относятся, - и повторял: "Я на вашем месте сейчас бы написал роман, сейчас; вы не поверите, как мне хочется написать роман, но нет, не могу: у меня начато их три, - начну прекрасно, а там недостает терпения, не слажу". Слова эти вполне согласуются с пылким духом поэта и думным, творческим долготерпением художника; эти два редкие качества соединялись в Пушкине, как две крайности, два полюса, которые дополняют друг друга и составляют одно целое. Он носился во сне и наяву целые годы с каким-нибудь созданием, и когда оно дозревало в нем, являлось перед духом его уже созданным вполне, то изливалось пламенным потоком в слова и речь: металл мгновенно стынет в воздухе, и создание готово. Пушкин потом воспламенился в полном смысле слова, коснувшись Петра Великого, и говорил, что непременно, кроме дееписания об нем, создаст и художественное в намять его произведение: "Я еще не мог доселе постичь и обнять вдруг умом этого исполина: он слишком огромен для нас, близоруких, и мы стоим еще к нему близко, - надо отодвинуться на два века, - но постигаю это чувством; чем более его изучаю, тем более изумление и подобострастие лишают меня средств мыслить и судить свободно. Не надобно торопиться; надобно освоиться с предметом и постоянно им заниматься; время это исправит. Но я сделаю из этого золота что-нибудь. О, вы увидите: я еще много сделаю! Ведь даром что товарищи мои все поседели да оплешивели, а я только что перебесился; вы не знали меня в молодости, каков я был; я не так жил, как жить бы должно; бурный небосклон позади меня, как оглянусь я..." Последние слова свежо отдаются в памяти моей, почти в ушах, хотя этому прошло уже семь лет. Слышав много о Пушкине, я никогда и нигде не слыхал, как он думает о себе и о молодости своей, оправдывает ли себя во всем, доволен ли собою или пет; а теперь услышал я это от него самого, видел перед собою не только поэта, но и человека. "
Светлана
постоянный участник
Сообщение: 235
Зарегистрирован: 09.01.08
Откуда: Нижний Новгород
Репутация:
2
Отправлено: 25.02.08 22:11. Заголовок: Декабристы: А.А. и Н.А.Крюковы
Лепорелла, вот Вам обещанные "портреты" декабристов-"нижегородцев" (из "Записок краеведов") Начну с Крюковых.
Александр Александрович Крюков. Среди осужденных декабристов были сыновья нижегородского губернатора Александра Семеновича Крюкова. А.С.Крюков владел имением с 400 душами крепостных в Крапивенском уезде Тульской губернии. В Нижнем Новгороде он с 1810 года служил вице-губернатором, а с 1818 по 1826 год занимал пост гражданского губернатора. Сын его Александр родился в 1794 году. Воспитывался в Петербурге, вначале в пансионатах Криля и Мейера, а затем, с 1805 по 1811 год, в Петропавловской школе. В декабре 1812 года был зачислен корнетом в Нижегородское земское ополчение. Вместе с конным полком проделал путь от Нижнего Новгорода до реки Буг, за участие во многих сражениях был награжден медалью. При расформировании ополчения А.А.Крюкова переводят в гусарский полк. В мае 1817 года производят в поручики, а в 1819 году назначают адъютантом командующего 2-й армией генерала от кавалерии графа П.Х.Витгенштейна. В штабе 2-й армии, который находился в местечке Тульчине Каменец-Подольской губернии, поручик А.А.Крюков попал в среду молодых офицеров, организовавших общество, направление которого, по словам декабриста Н.В.Басаргина, было более серьезное, чем обычное светское или беззаботно веселое. Здесь старались употребить свободное от службы время на умственное и нравственное образование. В состав этого общества входили и будущие декабристы: П.И.Пестель, И.Г.Бурцев, А.П.Юшневский, М.А.Фонвизин, Ф.Б.Вольф, В.П.Ивашев, сын командующего Л.П.Витгенштейн, С.Г.Волконский и А.П.Барятинский. Общаясь постоянно с ними, особенно с Пестелем, который служил адъютантом Витгенштейна, А.А.Крюков в 1820 году вступает в союз благоденствия, а после его роспуска со своим младшим братом Николаем становится членом Южного общества. Он несомненно был в курсе всех дел общества, знал и о подготовке восстания. Ему известна была «Русская правда» Пестеля, хотя он это и отрицал во время следствия. 30 декабря 1825 года А.А.Крюков был арестован в Тульчине и 8 января доставлен в Петербург. На первом допросе, 9 января 1826 года, он решительно отверг предъявленные ему обвинения. И надо сказать, что сначала ему удалось вызвать сомнение в принадлежности его к тайному обществу. Это нашло отражение, в частности, в записке царя коменданту Петропавловской крепости: «Присылаемого поручика Крюкова посадить где лучше и содержать строго, но хорошо: ибо полагать должно – не виноват». Однако вскоре следственный комитет убедился в причастности А.А.Крюкова к восстанию. Уже 14 января он был вынужден признать, что действительно состоял членом тайного общества, однако дальше подтверждения своего участия в Южном обществе не пошел. На вопрос о причинах, побудивших его к вступлению в общество, А.А.Крюков ответил так: «Желание усовершенствовать собственное свое образование и споспешествовать сколько могу сам и купно с другими членами оного к распространению просвещения в государстве». Далее он заявил: не слыхал, что тайное общество имело цель – введение республиканского правления, «Русскую правду» никогда не читал, о прокламациях и тайных бумагах Пестеля ничего не знал. На допросах А.А.Крюков стремился доказать, что отпуск к родителям в Нижний Новгород, продолжавшийся «по причине болезни» с конца 1821 года до мая 1823 года, представил ему удобный случай надолго удалиться от дел общества (это был второй приезд его в Нижний Новгород из армии. Первый раз он посетил Нижний Новгород в 1816 году), что с тех пор, как П.И.Пестеля, его товарища по службе, назначили командиром Вятского полка, с ним не встречался. Следственная комиссия задала ему и такой вопрос: не распространял ли он идей декабристов в Нижнем Новгороде во время пребывания в отпуске? «Кем заведено в сем городе отделение оного и кто суть члены его?» В ответ А.А.Крюков заявил: «В бытность мою и брата моего в Нижнем Новгороде в отпуску ничего подобного не слыхал». На последующих допросах А.А.Крюков в весьма осторожных выражениях признавал, что Пестель в его присутствии хвалил конституционное правление, что «первые понятия вольнодумческих и либеральных мнений» он получил от него, но одновременно с этим признанием продолжал отрицать наличие политических целей Южного Общества. Следствие все же добилось признания А.А.Крюкова в том, что он сам принял в Южное общество двух новых членов. Несмотря на отрицание Крюковым некоторых пунктов обвинения. Следственная комиссия на основании показаний Пестеля, Николая Крюкова, штаб-лекаря Вольфа, Юшневского, Ивашева, Барятинского пришла к выводу, что А.А.Крюков, принятый в тайное общество в 1820 году, полностью был посвящен в планы декабристов, знал все, что делалось в обществе. Верховный Уголовный суд 10 июля 1826 года приговорил его к 20 годам каторги. Позднее срок был сокращен до 15 лет с лишением чинов и дворянства. В марте 1827 года А.А.Крюков вместе со своим братом был доставлен на Нерчинские рудники. В 1832 году срок пребывания на каторге был сокращен до 10 лет, и по указу 14 декабря 1835 года А.А.Крюков был сослан на поселение в село Онашино Енисейской губернии. Только в 1852 году он был переведен в город Минусинск, где ему разрешили поступить в гражданскую службу в качестве канцелярского служителя 4-го разряда. После амнистии в 1856 году с особого разрешения А.А.Крюков жил у своей сестры княгини Надежды Александровны Черкасской в Москве. Весной 1858 года вернулся обратно в Минусинск к своей семье (он имел троих сыновей от крестьянки из поселенок Анны Николаевны Киве). Разрешение на выезд из Сибири всей семьи последовало только в 1859 году, после чего А.А.Крюков поселился в Киеве, а в 1865 году получил разрешение на выезд за границу. В феврале 1867 года последовало высочайшее «соизволение» на предоставление сыновьям Леонтию, Александру и Николаю прав законных детей. Последние годы А.А.Крюков провел в Брюсселе, где и скончался в 1867 году.
Николай Александрович Крюков, второй сын нижегородского губернатора, занимает особое место среди декабристов как один из идеологов Южного тайного общества. Родился он в 1800 году. Вначале воспитывался дома, затем в благородном пансионе при Московском университете, где учились многие будущие декабристы и их друзья (в том числе А.С.Грибоедов). В 1813 году в Нижнем Новгороде родители определили Николая в пансион Стадлера. С 1814 по 1817 год он жил в доме родителей, обучался у учителей Нижегородской губернской гимназии. Любимыми предметами Николая были история и физика. В 1817 году он поступает в школу колонновожатых (впоследствии Академия Генерального штаба), которая являлась рассадником вольнодумных идей. Воспитанники этой школы все свободное от занятий время посвящали чтению произведений Жуковского, Батюшкова, Озерова, читали журнал «Вестник Европы», «Историю государства Российского» Карамзина, беседовали между собой о прочитанном. 10 марта 1819 года Н.А.Крюков окончил школу и был произведен в прапорщики. Как лучшего из выпускников его оставляют при школе преподавателем математики. Однако педагогическая деятельность Н.А.Крюкова была непродолжительной. Вскоре его направляют в армию на Юг. В штабе 2-й армии он быстро знакомится с будущими декабристами, и в частности, с П.И.Пестелем, который впоследствии становится его другом. В 1820 году, по рекомендации своего брата Александра, Н.А.Крюков, был принят в члены Тульчинской управы Союза благоденствия. В 1821 году он принимает участие в создании Южного общества декабристов и вскоре становится одним из активнейших его участников. Арестованный вслед за Пестелем во второй половине декабря 1825 года, Н.А.Крюков из Тульчина был доставлен в Петербург и заключен в Петропавловскую крепость с сопроводительной запиской: «Присылаемого Крюкова держать под строгим арестом по усмотрению». Он очень долго, значительно дольше других членов «Южного общества», отказывался давать показания. Еще накануне ареста он сговорился с братом Александром и Юшневским не давать никаких показаний и держался этой тактики с момента ареста до весны 1826 года. 13 января за отказ отвечать и дерзкие выражения был закован в кандалы. Однако и после этого Н.А.Крюков в течение длительного времени упорно отказывался от дачи показаний. Даже в первых числах марта 1826 года, когда следственная комиссия уже располагала огромным количеством сведений, уличающих его, Николай Крюков продолжал держаться тактики отрицания. Только в середине марта, после ряда очных ставок с другими декабристами, он стал давать показания, но крайне осторожные, а нередко заведомо ложные. Так, не желая называть имя принявшего его в тайное общество А.П.Барятинского, он показал, что принят был не им, а другим лицом, умершим задолго до начала следствия. В докладе Верховного Уголовного суда, представленном 10 июля 1826 года Николаю 1, ВИНА н.а.Крюкова определена следующим образом: «Участвовал в умысле на цареубийство и истребление императорской фамилии согласием; участвовал в умысле произвести бунт и в распространении тайного общества принятием поручений и привлечением товарищей». Следователи во время допросов главное внимание сосредоточивали на обвинении подследственных в цареубийстве, которое представлялось им самым важным. Однако вопрос о цареубийстве в идеологии Николая Александровича Крюкова являлся производным, вытекающим из более значительных и более общих основ его мировоззрения и понимания революционной программы. Во время обыска у Н.А.Крюкова были обнаружены многочисленные рукописи и некоторые листы из них были включены в его дело. Из этих бумаг и его собственных показаний мы узнаем, что Н.А.Крюков был противником деспотизма и тирании, врагом сословного строя, поборником равенства, горячим патриотом, страстно преданным родине и революционному делу, высоко образованным человеком, просветителем. Он высказывал верные догадки об исторической роли народа: «С народом все можно, без народа ничего нельзя». Разделяя идеи «Русской правды», он в своих сочинениях развивал отдельные ее положения. В раздумьях над общественно-политическими и экономическими вопросами стремился теоретически обосновать необходимость предстоящей революции; его идеология была глубоко антифеодальна по своему существу. В период подготовки восстания Н.А.Крюков выполнял ряд ответственных поручений Пестеля: осуществлял связь с Тульчинской управой, С.И.Муравьевым-Апостолом и М.П.Бестужевым-Рюминым, помогал укрыть от властей рукопись «Русской правды». Н.А.Крюков знал о том, что в Южное общество вступило много новых членов, ранее принадлежавших к Обществу соединенных славян; осведомлен был о существовании Польского революционного общества и Северного общества, об их связях и планах, о намерении принудить сенат подписать Манифест, издать «Русскую правду». Но на следствии о многих сторонах деятельности как Южного, так и Северного общества умолчал, мотивируя незнанием «сокровенных целей общества», заявляя, что ему известно только то, что общество, в которое он вступил, ставило своей целью «уничтожение рабства крестьян, лучшее устроение судопроизводной части, введение свободного книгопечатания и лучшей системы управления по части народного хозяйства, вообще исправление законов, а вместе с сим ограничение власти Монарха». Эта цель может достигнута, писал он в своих ответах следствию, «… распространением просвещения и мнений, советами, сочинениями и влиянием своим на других». «Желание блага моему отечеству и при том ложное мнение, что все зависит от человека, было одной из побудительных причин для вступления в Тайное общество». Николай Александрович Крюков был одним из самых молодых декабристов. В его формулярном списке нет упоминаний, обычных для старших оп возрасту его товарищей, о сражениях, заграничных походах. Орден Анны 4 степени получен был им в 1822 году не за действия на полях сражений, а за успешно проведенную топографическую съемку в Подольской губернии. О том, как формировалось мировоззрение Николая Александровича Крюкова, можно видеть из его показаний: «Будучи колонновожатым, я должен был наиболее приготовиться в математике и в военных науках. В последнее же время старался усовершенствовать себя в правах, политической экономии, статистике и законоискусстве…» «До выпуска моего в офицеры я мало занимался чтением, ибо все мое время употреблено было на изучение преподаваемых мне наук. Когда же был произведен в офицеры и прислан в Главную Квартиру 2-й армии, то начал помышлять о лучшем себя образовании, как сначала имел весьма небольшое знакомство, то должен был довольствоваться кой-какими книгами, изредка лишь попадавшимися мне. Вскоре после того поехал в отпуск, где занемог, и во время болезни, прочитав несколько книг, между прочим Руссо и Делиля Дессаля, я получил страсть к занятиям». Согласно формулярному списку Н.А.Крюков находился в отпуске в Нижнем Новгороде с 20 января по 1 июня 1820 года. Примечательно, что увлечение Николая Крюкова, его мысли о прочитанном, не остались незамеченными его родными, и в первую очередь отцом. «Однажды, - писал он, когда я был в отпуске, он (отец) заметил некоторые мои мнения, несогласные с образом его мыслей, и весьма огорчился. Но я успокоил его, стараясь уверить в противном. – Совесть тогда говорила мне: - смотри! Ты обманываешь отца своего! Но как я полагал совесть совершенно зависящую от образа мыслей и долгом поставлял презреть все для блага общего: то не послушал гласа ея». «Тут (в Нижнем) родилось во мне желание познать человека и то, что может служить к его счастью. Сообразно с сею целию старался добывать таких авторов, которые бы обогатили мой ум познаниями философическими и политическими. Тогда в разные времена прочел я Вейса, Филанджиери, Монтеские, Бюрламаки, Лакретеля и других. Пылая любовью к человечеству, но не твердый в Христианской религии, я смело шел вперед… Во-первых, отверг многие богослужебные обряды,Ж как нелепые обычаи, питающие лишь Суеверие. Потом стал сомневаться в Ипостасной троице, как неудобопостижимой для ума человеческого. Всевышний, думал я, одарил нас разумом для распознания добра и зла; следовательно, это есть единственный светильник, которым должны мы руководствоваться в жизни сей; а потому первый долг наш состоит в том, чтобы просветить свой разум, очистив его от вредных предрассудков. Таким образом оправдывая все то, в чем хотел себя уверить, я отверзал двери к свободомыслию. Наконец вступил в Тайное общество и чрезвычайно радовался, что могу сим средством содействовать к благополучию моего отечества. С этих пор я совершенно посвятил себя учению, дабы скорее приобресть нужные для меня познания…» «Главнейшими моими занятиями сделались науки политические и история, как необходимо нужные для предположенной мною цели; между тем не упускал и философических сочинений, как нужных для лучшего узнания людей. Тут я прочел в разные времена: Беккария, Траси, Гельвеция, Бентама, Кондильяка, Сейя,Гольбаха, Васселя, Смитта, Макиавеля и других. Помощью всех сил Авторов утвердился еще более в прежних моих мнениях, согласился на ложное правило, что средства облагораживаются целью, и получил яснейшее понятие об устройстве правления представительного… Чувствуя вполне бедственное состояние рабства и невежества, более и более убеждался в том, что одно лишь общее просвещение может сделать Государство благополучным; и негодовал на религиозные предрассудки, препятствующие распространению оного. Надежда на будущую жизнь (загробную) думал я, отвращает от просвещения, питает Эгоизм, способствует угнетению и мешает людям видеть, что счастье может обитать на земле. Итак, религия казалась уже мне более вредною, нежели полезною… Долго не решался я отвергнуть Бога. Наконец, оживотворив материю и приписав все существующее в природе действию случая, потушил едва мелькавший свет чистой религии, мною самим оставленной…» Материалистическая концепция Н.А.Крюкова видна из его рассуждений о сущности душевных явлений. Он решительный противник религиозного дуализма души и тела, непознаваемости и божественности человеческого духа – основ религиозного миросозерцания. «От заблуждения, - по его мнению, - происходят тягостные оковы, каковые тираны и служители церкви готовят для народов». Н.А.Крюков сбрасывает эти оковы, когда рассуждает о процессе познания в своей работе «О чувственности и чувствованиях». Тезис о примате человеческого разума, усвоенный Н.А.Крюковым, являлся в то время высокопрогрессивным. Его убеждение, что не бог, но люди управляют жизнью, что все зависит от человека, обосновывает необходимость разрушения существующего порядка вещей. Достижение подобной цели можно осуществить только с помощью тайного общества – таков вывод декабриста. Решением Верховного Уголовного суда Н.А.Крюков был отнесен к обвиняемым «второго разряда», осужденным к «политической смерти», лишению чинов и дворянства, ссылке на вечные каторжные работы. Приговором от 10 июля 1826 года срок пребывания на каторге был определен в 20 лет, впоследствии сокращен вначале до 15, затем до 10 лет. После отбывания каторжных работ он был сослан на поселение в село Онашино Енисейской губернии, откуда вместе с братом переведен в Минусинск. Н.А.Крюков в Сибири женился на местной уроженке, от которой имел двоих детей. Живя на поселении, занимался хлебопашеством. По свидетельству декабриста И.Д.Якушкина, хозяйство его считалось образцовым. М.И.Юшневский так отзывался о нем: «Николай Крюков – мужик сущий – хлебопашец, пристойный хозяин». Родители Крюковых, узнав в январе 1826 года об аресте их детей, естественно, были поражены случившимся, но думали, что дело до суда не дойдет. После вынесения приговора отец настолько был удручен, что у него начались нервные припадки. В кругу знакомых и начальству родители говорили, что дети никогда не были замечены в чем-либо антиправительственном или в неповиновении начальству, но, находясь во 2-й армии, были вовлечены в «пагубную крамолу Пестелем и другими злоумышленниками, старший по неблагоразумию, а младший по молодости и неопытности». Неоднократные ходатайства отца и сестры княгини Черкасской о разрешении обоим братьям поступить рядовыми в отдельный Кавказский корпус были отклонены. Только по ходатайству матери им было разрешено в 1852 году вступить в гражданскую службу в Сибири. Более половины своей жизни Н.А.Крюков провел в крепостных казематах, на каторге и в сибирской ссылке. В 1854 году, не дождавшись амнистии, он скончался в Минусинске.
Светлана
постоянный участник
Сообщение: 236
Зарегистрирован: 09.01.08
Откуда: Нижний Новгород
Репутация:
2
Александр Николаевич Муравьев был старшим сыном Н.Н.Муравьева, одного из образованнейших людей своего времени, ученого и военного деятеля, организатора Математического общества при Московском университете, основателя школы колонновожатых (1815 г.), из которых вышли 24 будущих декабриста. И дети Николая Николаевича, Александр и Михаил станут декабристами, близок им по духу будет и брат Николай, будущий военный деятель Муравьев-Карский. Михаил же пройдет путь от декабриста до «вешателя». Его имя станет известным в связи с разгромом польского восстания 1863 г. В дни разгрома он будет зловеще шутить: «Я не из тех Муравьевых, которых вешают, а из тех, которые вешают!» Брат Сергей всею сознательную жизнь отслужит в министерстве финансов и государственного имущества, а Андрей Муравьев взлетит высоко – станет обер-прокурором в Синоде, автор книг духовного содержания. Старшие братья сохранят верность юношеским «заблуждениям». В 1810 г. А.Н. был выпущен колонновожатым в свиту «его Величества» по квартирмейстерской части. Его направляют с картографами на съемки в Киев и Волынскую губернии. Вступает еще в Санкт-Петербурге в масонскую ложу «Елизавета и добродетель», но вскоре разочаровывается и создает тайное юношеское общество со своими друзьями: Артамоном Муравьевым, Матвеем Муравьевым-Апостолом, братьями Перовскими и братом Николаем – «Чока» или «Сахалин» (идеи о слиянии с живой природой, мечтали уединиться на необитаемом острове, организовав там идеальное общество сограждан, равных и родственных по духу). В 1812 г. А.Н. при армии Барклая де Толли, участвует в битвах: Бородинское сражение, Тарутино, М.Ярославец, Верма, Дорогобуж и в деле у Красного. Получает награды, в том числе золотую шпагу «За храбрость». Впервые А.Н. приезжает в Нижний Новгород в декабре 1812 г. Здесь лечился от ран брат Михаил. Их отец – начальник штаба нижегородского ополчения. Весной 1813 г. А.Н. покидает Нижний Новгород, отбывает в действующую армию. Участвует в сражениях при Бауцене, Кульме, Лейпциге, Фер Шампенеразе. А.Н.Муравьев писал про себя и сослуживцев: «Мы порождение 1812 года». Вскоре после войны, в 1816 году 24-летний полковник Генерального штаба А.Н.Муравьев основывает первое тайное декабристское общество «Союз спасения». Однако в 1818 г. он женился на княжне Прасковье Михайловне Шаховской (очень любил ее – «совершенство в виде жены»). За этим последовал его выход из общества, который потряс его друзей. Тем не менее, 5 января 1826 г. А.Н. был арестован в Москве и 11 января увезен в Санкт-Петербург. Поводом послужили показания П.Пестеля об участии А.Н. в тайных обществах как учредителя. А.Н. был приговорен к 4 разряду, к 6 годам каторги, замененной ссылкой в Сибирь, без лишения чинов и дворянства. За ним поехала и Прасковья Михайловна с сестрами Екатериной и Варварой и четырехлетней дочкой. Поселили их в Верхнеудинске (Улан-Удэ), где по пути к мужьям их посещали некоторых из жен декабристов, имевшие у Муравьевых радушный прием. В 1828 г. отставной полковник Муравьев становится иркутским городничим. Занимается не только благоустройством города, но и оказывает помощь другим декабристам, пишет рекомендательные письма брату Николаю на Кавказ (просил за В.М.Голицына, В.С.Толстого, А.Л.Кожевникова, Фролова). В 1832 г. Муравьев назначается исполняющим обязанности Тобольского губернатора и исполняет их до 1834 г. В 1837 г. он переводится на архангельское губернаторство, потом с 1843 г. состоит в штате Министерства внутренних дел. В 1851 г. А.Н.Муравьев вновь возвращается в армию, участвует в Крымской войне. Государственная служба в Иркутске и Тобольске показала, насколько Муравьев был принципиален, честен и инициативен. 17 сентября 1856 г. в звании генерал-майора он назначается нижегородским военным губернатором. Оставаясь верным демократическим принципам, А.Н.Муравьев в начале эпохи Великих реформ Александра 11 зарекомендовал себя активным и последовательным сторонником отмены крепостного права. Об этом он мечтал еще, когда образовывал «Союз спасения», целью которого как раз и была борьба против крепостнических порядков. Уже тогда он написал сочинение «Ответ сочинителю речи о защищении права дворян на владение крестьянами, написанный в Москве 4 апреля 1818 года», в котором осуждал дворян, торговавших «себе подобными», менявших «людей на собак и лошадей». Вскоре бывший декабрист подписал циркуляр, согласно которому запрещалось применение необоснованно жестоких мер по отношению к крепостным крестьянам. События в вотчинах С.В.Шереметева, где крестьяне были доведены самоуправством помещика до нищеты и отчаяния, привели к тому, что губернатор добился высылки Шереметева из поместья и взятия имений под опеку. Именно во время нижегородского губернаторства А.Н.Муравьева декабристы после амнистии стали возвращаться из Сибири. Путь большинства из них лежал через Нижний Новгород. В гостях у губернатора побывали бывшие его сподвижники князь С.П.Трубецкой, В.Ф.Раевский, П.Н.Свистунов, И.А.Анненков. На практике бороться с крепостными порядками оказалось нелегко, так как в среде большей части нижегородского дворянства оставалась сильная крепостническая закваска. Но военный губернатор не испугался и неуклонно проводил в жизнь императорские предначертания. Местные крепостники отвечали ему оскорблениями. Проклятия сыпались у них как из рога изобилия, и до Александра Николаевича доходили их нелестные ему эпитеты типа «каторжник», «сибирский кат», «якобинец». По рукам ходили рукописные памфлеты и сатирические стишки, на губернатора строчились жалобы и кляузы. Кроме «Муравиады» по рукам ходили сочинения «Сибирский кот» и «Были-небыли, да не выдумки». Местную чиновную среду раздражали методы его управления, в особенности борьба с хищениями и растратами, - как бы сейчас сказали, - с коррупцией. Продажное чиновничество с ненавистью приговаривало: «При проклятом Мураше ляжешь спать судьей, а проснешься свиньей». Особенное их злобствование вызвало возбуждение им судебного дела в отношении всего состава Нижегородского уездного суда. Но закаленный на поле брани и в жизненных передрягах генерал-майор не отступал, считая проведение крестьянской реформы в нижегородских пределах своей «лебединой песней». Именно по его настоянию, несмотря на сопротивление значительной части местного дворянства во главе с губернским предводителем Н.Н.Котлубицким, в Нижнем Новгороде создается один из первых комитетов по устройству и улучшению быта помещичьих крестьян. В 1858 г. - столкновение в нижегородском губернском комитете. Меньшинство комитета – за наделение крестьян в собственность не только усадьбами, но и пахотной землей. Большинство же предлагало передать в собственность крестьянам лишь усадьбы, да и то с выкупом личной свободы. Власть встала на сторону либерального меньшинства. Муравьев надеялся, что правительство решит вопрос в пользу крестьян, он боялся безземельного их освобождения и превращения в «несметное количество безземельных пролетариев». 12 марта в Нижний Новгород был доставлен Манифест об отмене крепостного права в России. В тот же день он был зачитан народу. После его обнародования А.Н. был глубоко разочарован. Прочитав «Положение», он заплакал и только сказал: «Бедные крестьяне». Муравьев также предвидел, что вскоре возникнут сложности при исполнении манифеста, а может быть, даже и беспорядки. С 14 по 28 мая 1861 года губернатор объехал 8 из 11 губернских уездов, что позволило ему оценить складывавшуюся ситуацию и предотвратить крестьянские выступления. Разочарование в происшедшем привело к тому, что А.Н.Муравьев подал в отставку и был назначен сенатором в Москву. Прощаясь с бывшим губернатором в здании Городской думы, представители либерального нижегородского дворянства объявили: «мы всегда будем вспоминать, что Вы были тот главный виновник, который первый положил прочное основание порядку и спокойствию в будущем». Последние два года прошли в Москве. По оценке Герцена, Муравьев «до конца своей длинной жизни сохранил безукоризненную чистоту и благородство».
Светлана
постоянный участник
Сообщение: 237
Зарегистрирован: 09.01.08
Откуда: Нижний Новгород
Репутация:
2
Николай Васильевич Шереметев. До сих пор мало кому известно, что в числе привлеченных по делу декабристов оказался Николай Васильевич Шереметев. Младший брат Сергея Васильевича Шереметева, владельца села Богородского Горбатовского уезда Нижегородской губернии. Н.В.Шереметев родился в 1802 году в селе Богородском Горбатовскогоу уезда Нижегородской губернии в имении отца. Сначала он воспитывался дома, а затем для завершения образования был отправлен в столицу, в Пажеский корпус – привилегированное закрытое военно-учебное заведение для детей генералов и высших сановников. По окончании корпуса Н.В.Шереметев 17 апреля 1823 года поступил на военную службу прапорщиком в лейб-гвардии Преображенский полк. Вращаясь в кругу молодых офицеров, он узнал от князя А.Н.Вяземского, окончившего тоже в 1823 году Пажеский корпус, о существовании тайного общества и «тогда же, по его словам, был принят в оное Оболенским». Как член Северного общества, Н.В.Шереметев 20 декабря 1825 года был арестован и посажен в Кронштадтскую крепость. На допросе он заявил, что в общество вступил полгода назад, что на совещаниях декабристов не присутствовал и участия в действиях общества не принимал и знал только то, что целью общества является введение конституции. Из материалов следствия видно, что Н.В.Шереметев пытался привлечь в тайное общество своих однополчан. Командующий гвардейским корпусом сообщил следственным органам, что «… Шереметев, как во время присяги Николаю 1 находился в полку и присягнул с оным, так и во время «мятежа» был при своем месте и ни в чем предосудительном не замечен». В процессе следствия только три человека упомянули о нем как о бывшем члене общества. Следственная комиссия не нашла нужным продолжать далее следствие по делу Н.В.Шереметева, и 5 февраля 1826 года он был освобожден из заключения, однако за принадлежность к тайному обществу наказан. По «высочайшему повелению» от 20 апреля 1826 года его перевели из гвардии на Кавказ, в 43-ий егерский полк с установлением секретного надзора, который был прекращен только 29 мая 1831 года. Декабрист Петр Бестужев, тоже сосланный на Кавказ, в своих записках дал ему нелестную характеристику: «… образчик модного воспитания. Все есть по наружности и ничего внутри. На трех языках говорит совершенный вздор. Поет, танцует, знает множество куплетов из модных водевилей, читал Байрона, Вальтера Скотта и Дарленкура…» За время пребывания на Кавказе Н.В.Шереметев принимал участие в войне против Персии. После взятия г. Эривани вместе с лейб-гвардии Московским полком возвратился в столицу. В 1831 году ему разрешили выехать за границу, в Карлсбад. 17 декабря 1832 года Н.В.Шереметев по болезни был уволен в отставку в чине штабс-капитана. В 1833 году он возвратился в Россию, поселился в своем имении Николаевке, вблизи села Богородского. В последующие годы его жизнь была связана с нижегородской общественностью, и в городе о нем сложилось совершенно другое мнение, чем у Петра Бестужева. Он был почетным попечителем нижегородских гимназии и дворянского института (последний был создан по его инициативе). Не без содействия Н.В.Шереметева гимназия из посредственной стала одной из лучших в Поволжье. Последнее трехлетие перед своей смертью (с 1845) он занимал пост губернского предводителя дворянства. Умер Н.В.Шереметев 6 февраля 1849 года, в возрасте 47 лет, в Нижнем Новгороде, похоронен в селе Богородском, в фамильном склепе. В речи, произнесенной на его похоронах, П.И.Мельников сказал о нем так: «Человек родословный, патриот по душе и действиям, с благородным образом мыслей, глубоко сочувствующий всему высокому и прекрасному, он 15 лет жил с нами и 15 лет был предметом всеобщей любви, всеобщего уважения. Его благородные мнения у нас были мнениями общественными» («Нижегородские губернские ведомости», 9 февраля 1849 г.).
Светлана
постоянный участник
Сообщение: 238
Зарегистрирован: 09.01.08
Откуда: Нижний Новгород
Репутация:
2
Ф.П.Шаховской родился в с. Застровье Псковской губернии в марте 1796 г. Его отец был тайным советником и псковским губернатором. Федор получил хорошее домашнее воспитание, а затем учился в Москве в частном пансионе. В 17 лет поступает на военную службу в резервную команду лейб-гвардии Семеновского полка. В январе 1814 г. Федор Петрович получает чин подпрапорщика, а в мае – прапорщика. Он участвовал в заграничном походе, брал Париж. Член масонской ложи «Соединенных друзей», затем лож «Трех добродетелей» и «Сфинкс». В 1816 г. вступает в «Союз спасения» и участвует в написании его устава, а с 1818 г. – в «Союз благоденствия». Вскоре он избирается членом Коренного совета и руководителем одной из Московских управ этой организации, которая ставила целью уничтожение абсолютной монархии, крепостного строя и превращение России в республику. В 1817 г. Шаховской стал штабс-капитаном, а через 2 года – капитаном вышел в отставку в чине майора в начале февраля 1822 г. Перед этим он знакомится с княжной Натальей Дмитриевной Щербатовой. И он, и его друг и соратник по Союзам спасения и благоденствия Иван Якушкин влюбляются в одну и ту же красавицу. Ее руки домогается и богач граф Нарышкин, но Натали выбирает Ф.П. После свадьбы молодые уезжают в с.Ореховец Ардатовского уезда Нижегородской губернии, отданное в приданое Наталье Дмитриевне. Жили они дружно, счастливо. У них было трое детей: сын и две дочери. Молодой помещик заинтересовался экономикой и агрономией, намечает целый ряд «облегчений» для крестьян. Слухи об этом тревожат уезд и губернию. В столицу направляется донос на князя Шаховского. После декабрьского восстания из Санкт-Петербурга нижегородскому губернатору последовало предписание секретного наблюдения за Шаховским «до подтверждения дальнейшего соприкосновения его с тайным обществом». 28 февраля 1826 г. Шаховской был вызван из Ореховца в Нижний Новгород. У губернатора Крюкова он узнает, что следствием обнаружена его связь с тайными организациями. 3 марта в сопровождении квартального надзирателя Попова Ф.Шаховской направляется в Санкт-Петербург. В пути он заболевает, лежит два месяца в госпитале. Но его многократно допрашивают и сажают в Петропавловскую крепость. Поскольку Ф.П. еще в 1818 г. отошел от участия в тайных обществах, но был уличен в том, что участвовал в учреждении Союза благоденствия, знал цель его, был на совещании, когда И.Д.Якушкин вызвался на цареубийство, суд приговорил его к лишению дворянства и ссылке на поселение навечно (позже – 20 лет ссылки). Место ссылки – заполярный Туруханск. Здесь он попытался включиться в жизнь населения: предлагал свою помощь деньгами, пытался лечить больных и учить детей, разводить картофель и другие овощи, что повлияло бы на дешевизну хлеба и т.д. У местных жителей он приобрел расположение. Но надзирающие за ним строчили доносы, его деятельность внушала подозрение вышестоящему начальству. Шаховской проводит исследования местного климата, занимается почвами, собирает гербарии, изучает жизнь и обычаи коренных жителей енисейского края: «Черновые записки о Туруханском крае», эскиз будущего учебника «Грамматика русского языка». Из-за доносов Шаховскому запрещают любую "деятельность". В результате он замыкается, у него появляются признаки психического заболевания (исхудал, заговаривался, движения прерывали судороги и т.д.). Вскоре его переводят на жительство в Енисейск. Наталья Дмитриевна просит Николая Ш перевести Ф.П. в один из отдаленных его селений. Царь разрешил лишь перевести Шаховского в Суздальский Спасо-Евфимьевский монастырь и разрешил его жене жить поблизости и опекать мужа. 3 недели в самые морозы вез в возке из Енисейска опасного преступника фельдъегерь Генрих. В монастырь он привез Шаховского обмороженным. Вот как доносил позже настоятель обители: «Оказались на нем ознобленными 3 пальца левой ноги, нос, ухо, 2 мизинца на руках с лишением на одном из них ногтя». Федор Петрович помещен в одну из келий. С 6 мая 1829 г. он истощает себя голодовкой. С 22 мая повторяет ее. Вскоре настоятель монастыря Парфений сообщил светским властям, что государственный преступник умер, «заморив себя голодом». Похоронен на кладбище Спасо-Евфимьевского монастыря. Наталья Дмитриевна прожила долгую жизнь. Умерла в 1884 г.
Светлана
постоянный участник
Сообщение: 239
Зарегистрирован: 09.01.08
Откуда: Нижний Новгород
Репутация:
2
Хотя о Бестужеве-Рюмине и его деятельности Вам, Лепорелла, наверняка известно все... Но просто для "коллекции", из "Записок краеведов" :)
Бестужев-Рюмин Михаил Павлович (1801-1826). Михаил Павлович Бестужев-Рюмин – один из пяти декабристов, повешенных Николаем 1, - сыграл выдающуюся роль в движении декабристов. Он происходил из старинного дворянского рода Бестужевых-Рюминых – помещиков Московской и Нижегородской губерний. Его отец Павел Николаевич в конце 18 века служил городничим в г.Горбатове, а затем, выйдя в отставку, жил в селе Кудрешки Горбатовского уезда (сейчас Богородского района). В этом селе сохранились до сих пор остатки богатой усадьбы, где когда-то были и огромная оранжерея, и озеро с живописным островом, и тенистый парк. Кроме имения в Горбатовском уезде, родители имели еще свыше 400 «душ» в Семеновском уезде (в селениях Зименки и Ямное). Всего им принадлежало в Нижегородской губернии свыше 600 крепостных. Будущий декабрист получил хорошее образование. Вначале он воспитывался в родительском доме своей матерью Екатериной Васильевной. Женщиной энергичной и начитанной. Затем брал уроки у иностранных учителей. Не числясь формально в Московском университете, учился у профессоров Мерзлякова, Цветаева, Чумакова и Каменецкого. Имея склонность к политике, он готовился стать дипломатом, занимался историей литературы и иностранными языками, изучал естественное, гражданское, римское право и политическую экономию, хорошо знал сочинения Вольтера. Несколько позже пристрастился к чтению известных тогда западноевропейских публицистов, восторгался стихами А.С.Пушкина. Некоторое время изучал и военные науки. Вот что писал в своих воспоминаниях о М.П.Бестужеве-Рюмине декабрист Н.В.Басаргин, находившийся во время следствия в соседнем с ним каземате Петропавловской крепости: «Образование по тогдашнему он получил прекрасное, знал французский, немецкий и английский языки и правильно изъяснялся на них. Очень много читал, любил музыку… Говорил он хорошо, но всегда восторженно. Воспламенялся он очень мило и особенно при таком рассказе или разговоре, который затрагивал его сердечные струны… Мне говорили, что лицо его было очень выразительно, в особенности глаза, которые при малейшем душевном волнении, а оно случалось при каждой интересовавшей его беседе, воспламенялись как искры и находились в беспрестанном движении». По примеру своих старших братьев, выдержав экзамен, М.П.Бестужев-Рюмин в 17 лет поступил на службу юнкером в лейб-гвардии кавалергардский полк. В 1820 году за какую-то провинность был переведен в лейб-гвардии Семеновский полк. В Петербурге Бестужев-Рюмин был принят в самых передовых кругах русского общества. Встречался с А.С.Пушкиным, П.Я.Чаадаевым, с членами Союза благоденствия Ф.П.Шаховским и другими, бывал в доме президента Академии художеств А.М.Оленина. Родные надеялись, что с переводом в Семеновский полк молодой человек «исправится» в смысле служебной карьеры. Но этого не случилось. В Семеновском полку М.П.Бестужев-Рюмин пробыл всего несколько месяцев. После волнений, вспыхнувших там в середине октября 1820 года, при расформировании полка он в числе других был переведен из гвардии в Полтавский пехотный армейский полк, где был вскоре произведен в прапорщики. Из Петербурга Бестужев-Рюмин был выслан с определением ни под «каким видом никуда не заезжать». «Сию минуту, - писал он отцу 26 декабря 1820 года, - еду в Полтаву. Долго ли пробудем, не известно; есть надежда, что нас простят. Ради бога, не огорчайся, карьера может поправиться. В бытность мою в Петербурге не успел заслужить прежние вины, но новых не делал и впредь все возможное старание употреблю сделаться достойным вашей любви. Прощайте. Бог даст, все переменится». Перевод из гвардии в обычный армейский провинциальный полк рассматривался как большое понижение по службе. Кроме того, переведенных в армию офицеров-семеновцев всячески преследовали. Запрещалось давать им отпуска и принимать от них просьбы об отставке, представлять их к какой-либо награде. В Полтавском полку М.П.Бестужев-Рюмин подвергался тем же ограничениям, что и другие семеновцы, и не мог, например, получить отпуск даже для свидания с умирающей матерью. В письме из Кременчуга, где стоял Полтавский полк, Бестужев-Рюмин просил П.Я.Чаадаева (в феврале 1921 года) напомнить друзьям, кто принимал участие в нем, чтобы они помогли облегчить его участь. Провинциальный быт раскрыл Бестужеву-Рюмину то, что он раньше не замечал. Он «повидал на Юге много таких вещей, от которых волосы становились дыбом, отрадного было очень мало». Но на Юге М.П.Бестужев-Рюмин сблизился с бывшим сослуживцем по Семеновскому полку С.И.Муравьевым-Апостолом, одним из основателей первого тайного общества – Союза Спасения. Сергей Иванович Муравьев-Апостол, образованный офицер, пользовался большим уважением всех знавших его за свои прекрасные душевные качества. Он полюбил увлекающегося молодого прапорщика и оказал большое влияние на его развитие. Друзья всегда были вместе. Родственница Муравьевых-Апостолов С.В.Скалон писала: «С Сергеем Ивановичем приезжал иногда к нам и друг его Бестужев-Рюмин, образованный молодой человек с пылкой душой, но с головою до того экзальтированной, что иногда он казался даже странным и непонятным в своих мечтах и предположениях. Дружба его с Сергеем была истинно примерная. За него он готов был броситься в огонь и в воду». Сближению с С.И.Муравьевым-Апостолом облегчило Бестужеву-Рюмину тягость «несчастной участи» и определило его судьбу: принятый в члены тайного Южного общества в 1823 году, он перестал обращать внимание на свои личные невзгоды. Нашлась более высокая цель жизни – борьба за счастье народа. Южное общество декабристов, созданное в 1821 году, после роспуска Союза благоденствия, отличалось большой активностью. Организатором и руководителем его был П.И.Пестель – один из виднейших членов союза спасения и Союза Благоденствия. Кроме Главной думы в Тульчине, Южное общество имело еще две управы: Каменскую под председательством В.Л.Давыдова и С.Г.Волконского и Васильковскую во главе с С.И.Муравьевым-Апостолом. Вместе с С.И.Муравьевым-Апостолом М.П.Бестужев-Рюмин возглавил Васильковскую управу, которая проявляла особую активность. Здесь были составлены Бобруйский и Белоцерковский планы военного восстания. М.П.Бестужев-Рюмин, по словам М.В.Нечкиной, - «горячий патриот, страстно преданный родине и революционному делу, энергичный и талантливый, всецело отдающий себя подготовке восстания, выдающийся организатор движения и пламенный оратор». С его именем связаны все важнейшие события истории Южного общества. Участник ряда съездов общества, он неоднократно выполнял ответственные поручения П.И.Пестеля и других руководителей; как представитель Южного общества ездил в Москву для переговоров с находящимися там членами тайного общества; в 1824-1825 годах неоднократно приезжал к П.И.Пестелю с сообщением о деятельности Васильковской управы, доставлял письма С.П.Трубецкого, в которых подтверждалась готовность со стороны Северного общества оказать содействие Южному обществу; вел переговоры с Польским тайным революционным обществом и по поручению руководителей Южного общества заключил с ним договор на следующих условиях: «С нашей стороны. 1. Россия, предпочитая иметь благодарных союзников наместо тайных врагов, по окончании своего преобразования, отдает независимость Польше. 2. Будет сделано новое начертание границ, и области, недовольно обрусевшия, чтобы душевно быть привязанными к пользе России, возвратить Польше. 3. При сем, кроме Народности, будут наблюдаться также и местные выгоды, кои останутся на стороне России, дабы она имела хорошую военную границу… 5. С утверждением договора сего русское общество будет оказывать покровительство полякам, имеющим дела в России, буде оныя справедливы. 6. Общество Русское всеми мерами будет стараться искоренять ненависть, существующую между обоими Народами, представляя, что в просвещенном веке, в котором мы живем, польза всех Народов одинакова, а закоренелая ненависть есть принадлежность времен Варварства… Со стороны поляков. 1. Поляки обязываются все меры употребить, какого бы то рода не было, дабы Великий Князь Константин Павлович (наместник царя в Польше) не мог возвратиться в Россию. 2. Восстать в одно время с нами… 4. Подавать нам все помощи, в их возможности состоящия. 5. Устроить сношения между нами и прочими политическими обществами, существующими в Европе. 6. Уведомлять нас о всех важных вещах, коль скоро оне дойдут до их сведения. 7. Действовать в продолжении революции таким образом, как им предпишется нашим обществом, коему они признают себя подвластными. 8. Принять правление республиканское». В январе 1824 года на очередном съезде Южного общества М.П.Бестужев-Рюмин сделал сообщение о результате своих переговоров с поляками. Председательствующий Юшневский крепко обнял его, поцеловал и от имени собравшихся поблагодарил за успешное ведение переговоров. Летом 1825 года во время лагерного сбора Бестужев-Рюмин вместе с Муравьевым-Апостолом вел успешную агитацию среди солдат Пензенского, Тамбовского, Саратовского пехотных полков. Здесь они впервые выступили в роли пропагандистов и агитаторов. В результате агитации десятки солдат изъявили готовность по первому зову руководителей принять активное участие в восстании против царя. Большой заслугой Бестужева-Рюмина является вовлечение членов Общества соединенных славян в состав Южного общества. Объединение этих двух обществ произошло не сразу и потребовало немалых усилий, прежде всего со стороны М.П.Бестужева-Рюмина, который познакомил Соединенных славян с основными программными положениями «Русской правды» Пестеля. По некоторым пунктам «славяне» возражали. Бестужев-Рюмин убеждал, что «Русская правда», принятая Верховной думой, «утвердит навсегда свободу и благоденствие народа». «Мы поднимем знамя свободы, - говорил Бестужев-Рюмин, - и пойдем на Москву провозглашать Конституцию». По его мнению, не нужно было никаких сект, никаких правил, никакого принуждения, нужен один энтузиазм. На собрании, где обсуждался вопрос об объединении Соединенных славян с Южным обществом, М.П.Бестужев-Рюмин произнес восторженную речь, содержание которой им было восстановлено по требованию следственной комиссии. Эта речь очень характерна для пылкого и мечтательного романтика. В ней был не только энтузиазм, но и важное политическое содержание. Мысль, что русская революция должна была быть началом освобождения всех народов. «Век славы военной кончился с Наполеоном, - говорил Бестужев-Рюмин. – Теперь настало время освобождения Народов от угнетающего их рабства, и неужели Русские, ознаменовавшие себя столь блистательными подвигами в войне истинно отечественной, - Русские, исторгшие Европу из-под ига Наполеона, не свергнут собственного ярма и не отличат себя благородной ревностью, когда дело пойдет о спасении Отечества? – счастливое преобразование коего зависит от любви нашей к свободе. – Взгляните на народ, как он угнетен. Торговля упала, промышленности почти нет, бедность до того доходит, что нечем платить не только подати, - но даже недоимки. Войско все ропщет. – При сих обстоятельствах нетрудно было нашему обществу распространиться и прийти в состояние грозное и могущественное. Почти все люди с просвещением или к оному принадлежат, или цель его одобряют. Многие из тех, коих Правительство считает вернейшими оплотами самовластия – сего источника всех зол, - уже давно ревностно нам содействуют. Самая осторожность ныне заставляет вступить в общество; ибо все люди, благородно мыслящие, ненавистны Правительству – они подозреваемы и находятся в беспрестанной опасности. Общество по своей многочисленности и могуществу – вернейшее для них убежище. Скоро оно восприимлет свои действия, освободит Россию и, может быть, целую Европу. Порывы всех народов удерживает Русская армия – коль скоро она провозгласит свободу, - все Народы восторжествуют. – Великое дело свершится, и нас провозгласят Героями века». После страстной речи, которая надо полагать, была тщательно подготовлена заранее, Бестужев-Рюмин произнес торжественную клятву быть верным обществу, взяться за оружие при первом зове. Декабрист И.И.Горбачевский, присутствовавший на этих собраниях, писал: «Энтузиазм Бестужева-Рюмина походил на вдохновение: уверенность в успехе предприятия вдыхала в сердце каждого несомненную надежду счастливой будущности». Вслед за Бестужевым-Рюминым все присутствующие повторили клятву быть верными целям общества, выразили готовность выполнить любое приказание руководства. Так усилия Бестужева-Рюмина увенчались успехом. «Славяне», присоединившиеся к Южному обществу, дали самых решительных и самых боевых участников восстания Черниговского полка, которое началось 29 декабря 1825 года. Восставшие (всего 1164 человека) под руководством С.И.Муравьева-Апостола, М.П.Бестужева-Рюмина, А.Д,Кузьмина, И.И.Сухинова, М.А.Щепилло и В.Н.Соловьева захватили город Васильков и двинулись оттуда на соединение с другими полками, чтобы развернуть более широкое военное восстание. Бестужев-Рюмин, Муравьев-Апостол и особенно бывшие члены общества соединенных славян в ходе восстания стремились связаться с массами, развернули агитацию среди солдат и крестьян, распространяли «Воззвание к народу», где резко осуждалось самодержавие и говорилось о необходимости установления народного правления. В Василькове солдатам был прочитан революционный Катехизис, написанный Муравьевым-Апостолом совместно с Бестужевым-Рюминым. В этом документе, в форме вопросов и ответов, доказывалось, что власть царей является делом богопротивным. Катехизис, проникнутый республиканскими принципами, освобождал солдат от присяги царю, призывал их к восстанию. Однако выступление черниговцев не поддержал ни один полк, хотя войска, несомненно, были охвачены брожением. 3 января 1826 года восстание на Юге было разгромлено отрядом правительственных войск. М.П.Бестужев-Рюмин, захваченный на поле боя с оружием в руках, был арестован и, закованный в кандалы, доставлен в Петропавловскую крепость. Его заключили в одну из камер Алексеевского равелина с наказом царя: «Присылаемого Рюмина посадить по усмотрению и содержать как наистроже. Дать писать, что хочет». Здесь он провел пять месяцев. Его сосед по камере Н.В.Басаргин свидетельствует: «… Он содержался в кандалах, его беспрестанно водили в Комитет и присылали каждый день новые вопросы… Он сам мне сознавался, - вспоминал Н.В.Басаргин, - что никто более его не говорил против царской фамилии, что пылкость его характера не допускала середины и что в обыкновенных даже сношениях своих, при известии о каком-либо дурном поступке, особенно когда дело шло об угнетении сильным слабого, он возмущался до неистовства. А между тем, сколько мог я его понять, это был самый добрый, самый мягкий, скажу более, самый простодушный юноша, который, конечно, не мог бы равнодушно смотреть, как отнимают жизнь у последнего животного». Вот как определил участие М.П.Бестужева-Рюмина в тайном обществе чиновник следственной комиссии, составивший «Алфавитный список» всех причастных к делу: «Бестужев-Рюмин, Михайла Павлов, подпоручик Полтавского пехотного полка. Принят в Южное общество в 1823 году. С самого начала является деятельнейшим членом и вместе с Сергеем Муравьевым-Апостолом начальствовал над Васильковой управою, действуя даже мысля нераздельно с ним. Он одобрял введение республиканского правления и лишение жизни покойного государя и всей августейшей фамилии; участвовал в совещаниях в Киеве и деревне Каменке. Открыл сношения с Польским Обществом; заключил с оным договоры о взаимных действиях, уступая Польше часть завоеванных областей, и за успехи в сношениях своих заслужил благодарность Директории. При Бобруйске (1823) он совещался об арестовании покойного государя и возмущении дивизии и ездил в Москву для склонения некоторых членов к содействию им, а в 1824 участвовал в решительном соглашении покуситься на жизнь государя в лагере при Белой церкви, о чем предварительно рассуждал с Пестелем в Линцах, Давыдовым и братьями Поджио в деревнях Каменке и Бороздиной. По поручению Пестеля требовал от поляков истребления цесаревича, для чего писал мнение свое, доказывая необходимость сего злодеяния. Разъезжая для сношений с членами Общества, старался привлекать новых, рассеивал преступные мнения, читал вольнодумные сочинения, раздавал с них копии и возбуждал в молодых офицерах дух преобразования. В лагере при местечке Лещине (1825) приглашал к себе солдат из бывших Семеновских и возбуждал в них дух возмущения. Там участвовал в приобретении к Южному Обществу Общество Соединенных славян, над которым сделался непосредственным начальником, и увлек членов оного к республиканской цели, с истреблением государя и всего царствующего дома; требовал от них, чтобы приготовляли солдат к возмущению, заставил их клясться над образом, а пятерых склонил совершить цареубийство. Участвуя во всех совещаниях в лагере при Лещине о начатии возмущения, он подал мысль для покушения на жизнь государя отправить в Таганрог несколько Славян, к которым ездил для предварительного о том соглашения; разделял решительное намерение ни под каким видом не откладывать возмутительных действий далее 1826 года, а в ноябре 1825 года вместе с Сергеем Муравьевым-Апостолом писал к Пестелю, что для сего у них все готово. Узнав об арестовании бумаг Муравьева, он совещался о возмущении запискою к тому Славянских членов. Потом и сам отправился в 8-ю артиллерийскую бригаду, предполагая, с помощью Славян, арестовать генерала Рота, но узнав, что его ищут жандармы, возвратился к Сергею Муравьеву, с которым находился в продолжении всего возмущения Черниговского полка, разделяя преступные его действия… Он с Сергеем Муравьевым составил возмутительный Катехизис и прокламацию». По свидетельству Басаргина, 11 июля 1826 года Бестужева-Рюмина, обросшего за время заключения бородой, побрили, потом повели гулять в комендантский сад. Возвратившись с прогулки он удивлялся, что вдруг к нему все сделались так внимательны. «Я предчувствую, - прибавил он, что это не даром. Не кончилось ли наше дело и не увезут ли меня сегодня ночью в заточение на всю жизнь? Если вас освободят, то дайте знать обо мне родным и друзьям моим. Бога ради, оправдайте меня перед теми, об которых я вынужден был говорить во время следствия. Они могут подумать, что я с намерением старался запутать их. Вы были свидетелями, как меня измучил Комитет. Теперь желаю только одного, чтобы меня не разлучили с Сергеем Муравьевым, и если нам суждено провести остаток дней в заточении, то по крайней мере чтобы мы были вместе». Желание его исполнилось: его не разлучили с Муравьевым-Апостолом; но ему ни разу не приходило на мысль, что обоим им предстоит смертная казнь». Он действительно не мог подумать, что обещание сохранить ему жизнь было всего лишь уловкой царя и следователей для получения от него как можно больше сведений о деятельности единомышленников. 10 июля 1826 года Верховный Уголовный суд приговорил М.П.Бестужева-Рюмина к смертной казни четвертованием, замененной 11 июля казнью через повешение. После объявления приговора П.И.Пестеля, К.Ф.Рылеева, С.И.Муравьева-Апостола, М.П.Бестужева-Рюмина и П.Г.Каховского развели по камерам. Рано утром 13 июля 1826 года все пятеро были повешены на кронверке Петропавловской крепости.
Светлана
постоянный участник
Сообщение: 240
Зарегистрирован: 09.01.08
Откуда: Нижний Новгород
Репутация:
2
И.А.Кирьянов О родине декабриста М.П.Бестужева-Рюмина.
... Особое место среди декабристов принадлежит нашему земляку, уроженцу д.Кудрешки в современном Богородском районе, Михаилу Павловичу Бестужеву-Рюмину. Активнейший деятель Южного общества, представитель левого крыла движения декабристов, один из руководителей выступления Черниговского полка – он был повешен по приказу царя Николая 1 в числе пяти основных руководителей восстания. Опубликованные сведения о роде декабриста, усадьбе отца, в которой он провел годы детства и юности, оказались неполны и частью ошибочны. Лишь в недавнее время удалось выявить документальные сведения о роде декабриста, об истории Кудрешек в эпоху крепостничества, о планировке усадьбы и местонахождении родового дома.
Наиболее ранние сведения о нижегородской ветви рода Бестужевых-Рюминых содержатся в шестой части дворянской родословной книги Нижегородской губернии за 1800-1819 годы, хранящейся в государственном архиве нижегородской области. Из нее мы узнаем, что род Бестужевых-Рюминых ведет свое начало из Великобритании: «… дома Бестюров Кендской провинции, как о том в присланной в 1698 году из Англии грамоте подлинно явствует». Далее идет запис, сообщающая, что в 1403 году англичанин Гавриил Бест выехал из Англии в Россию и поступил на службу к сыну Дмитрия Донского великому князю Василию Дмитриевичу. По преданию, один из сыновей Гавриила, по имени Яков, получил прозвище «Рюма». Этот Яков «писался по российскому прозванию Бестужев и почтен от великого князя Ивана Васильевича степенью чина боярского и дан ему за службу город Серпейск». Так говорится в родословной книге. Здесь же указывается, что потомки Рюмы «жалованы были поместьями». Это указание можно признать вполне достоверным. Оно подтверждает, что предки декабриста принадлежали к «служилым людям» - нетитулованному дворянству, верставшемуся за военную службу поместьями. Вслед за этим сообщается, что в 1701 году по указу Петра 1 разросшийся род Бестужевых был поделен на две ветви: Бестужевых и Бестужевых-Рюминых – потомков Якова Рюмы. Под 1679 годом в книге указывается, что царь Федор Алексеевич дал поместье в Пошехонском уезде Андрею Юрьевичу Бестужеву, а его сын, прадед будущего декабриста – Дмитрий Андреевич стал Бестужевым-Рюминым и в 1713 году был русским послом в Царьграде. Потомство его сыновей – Петра и Николая – имело резко отличающиеся судьбы. Сыновья Петра - Александр и Михаил – занимали очень высокие государственные посты. Александр Петрович был кабинет-министром, а затем канцлером при императрице Елизавете Петровне. Михаил Петрович стал крупным дипломатом – послом России в ряде европейских стран. Оба они были пожалованы в 1742 году графским достоинством. У Александра Петровича, правда, служба шла с крупными осложнениями – в конце правления Елизаветы Петровны он был лишен чинов и приговорен к смертной казни, замененной ссылкой в д.Горетово, находившуюся вне территории нашего края. В этом селении он создал лекарство – «бестужевские капли» и вывел породу «бестужевского скота». Об этом приходится говорить, ибо есть мнение, что граф А.П.Рюмин отбывал ссылку в Кудрешках. По-иному сложилась судьба Николая Дмитриевича Бестужева-Рюмина, деда декабриста. В 1757 году он вышел в отставку в скромном чине секунд-майора. В журнале нижегородского наместнического правления за март 1781 года имеется запись: «Горбатовской округи в деревне Кудрешках за секунд-майором Николаем Дмитриевым сыном Бестужевым-Рюминым 133 души». Наследником Николая Дмитриевича и владельцем Кудрешек в самом конце 18 столетия стал отец декабриста Павел Николаевич. По записи в дворянской книге он был «в военной и гражданской службе». Другие сохранившиеся документы отражают его продвижение по службе от коллежского асессора до надворного советника, службу городничим в Горбатове, принятие на себя, под залог кудрешкинских крепостных крестьян, питейных откупов по Васильсурскому и Горбатовскому уездам. Вся эта деятельность, а также женитьба на матери декабриста Екатерине Васильевне привели к расширению владений семьи. В качестве приданого было получено имение Зименки в Семеновском уезде и в неизвестное время приобретено с.Ямново в том же уезде (ныне с.Ямново одноименного сельсовета Борского района). У Павла Николаевича и Екатерины Васильевны было четверо сыновей: Иван, Николай, Александр и Михаил – будущий декабрист. Против имени последнего в дворянской книге есть запись «малолетний». В 1826 году в живых остались лишь старшие братья - Иван и Николай. В том же году, видимо не выдержав потрясения, связанного с казнью сына, умер и отец Михаила. Старшие братья поделили между собой наследство: Ивану достались владения в Семеновском уезде, а Николаю – Кудрешки. Семья Николая Павловича была многодетной. В родословной книге нижегородского дворянства в 1902 году записаны их дети: Константин 91829 г. рожд.), Валериан (1834), Василий (1835), Николай (1840) и дочери Любовь (1841), Надежда (1847). Кудрешки после смерти Николая Павловича перешли во владение его вдовы и детей. Племянником декабриста был Константин Николаевич Бестужев-Рюмин – крупный специалист по истории Древней Руси и историографии, член Академии наук и один из руководителей первого в России высшего учебного заведения для женщин, называвшегося Высшими женскими курсами. Детские и юношеские годы Константина Николаевича прошли в Кудрешках, но дальнейшая жизнь его и других детей Николая Павловича шла вне нашего края. После реформы 1861 года владения в Кудрешках были распроданы по частям. По воспоминаниям К.Н.Бестужева-Рюмина, к 1883 году связь рода Бестужевых-Рюминых с Кудрешками полностью прекратилась. Ныне о прошлом здесь напоминают лишь остатки старинного парка на берегу живописного пруда, именуемого Барским. Реальная жизнь Кудрешек до отмены крепостного права была основой формирования взглядов юного Михаила Бестужева-Рюмина. Есть основания полагать, что именно здесь, в родовом имении своего отца, он впервые увидел глубину социальной несправедливости, тяжесть крепостнического гнета, бесправие крестьян, все то, против чего выступили декабристы, в частности Южное общество, членом которого он стал. В программном документе этого общества – «Русская правда» - Россия объявлялась республикой, в которой уничтожались крепостничество и сословный строй, а крестьянство получало землю без выкупа...
Светлана
постоянный участник
Сообщение: 241
Зарегистрирован: 09.01.08
Откуда: Нижний Новгород
Репутация:
2
И немного об историке К.Н.Бестужеве-Рюмине, племяннике декабриста :)
Бестужев-Рюмин (Константин Николаевич) – историк, родился в 1829 г. в деревне Кудрешки Горбатовского уезда Нижегородской губернии. Первоначальное образование (до 11 лет) получил дома, причем уже в этом раннем возрасте предметами его занятий были Плутарх, Карамзин, современные поэты, с Пушкиным во главе, и иностранные языки. Найдя в отцовской библиотеке много исторических книг (в особенности по русской истории), он рано пристрастился к этого рода чтению; в особенности сильное впечатление произвел на него Карамзин, о котором он и впоследствии, с профессорской кафедры, всегда отзывался с благоговением, как о первом нашем историке-художнике. В 1840 году Бестужев-Рюмин поступил в Нижегородскую гимназию, где в числе его товарищей был известный впоследствии профессор Московского университета С.В.Ешевский, а в числе учителей – известный писатель П.И.Мельников, которому ученики его были многим обязаны. Мельников, редактировавший одно время «Нижегородские губернские ведомости», привлекал наиболее даровитых учеников к литературным занятиям; под его влиянием и Бестужев-Рюмин выступил в 1847 г. на литературное поприще – статьей о «Выбранных местах из переписки» Гоголя. Окончив в том же году курс гимназии, Бестужев-Рюмин поступил на юридический факультет Московского университета. Здесь он слушал лекции Соловьева, Погодина, Редкина, Кавелина, Буслаева, Морошкина, Грановского и Кудрявцева, и здесь же окончательно определилась его будущая специальность. По окончании университетского курса Бестужев-Рюмин остался в Москве, некоторое время был учителем в кадетских корпусах, в 1856-59 гг. – помощником редактора «Московских ведомостей», а в 1859 – одним из редакторов журнала «Московское обозрение», в котором, между прочим, напечатал статью «Современное состояние русской истории, как науки». В конце этого года он переехал в Петербург и сделался постоянным сотрудником «Отечественных записок», где явилось немало его статей (между прочим – об «Истории» Соловьева, о сочинениях Кавелина, «Славянофильское учение и его судьбы в русской литературе» - первое во времени обстоятельное и беспристрастное критическое изложение славянофильства). В это же время, вместе с Тибленом, он перевел знаменитую книгу Бокля «История цивилизации в Англии» и был одним из редактором «Энциклопедического словаря» Краевского. В 1863-1864 гг. был редактором «Записок» Географического общества и членом Археографической комиссии. В 1864 составил для народного чтения книжки: «О крещении Руси», «О Владимире Мономахе и его потомках», «О злых временах татарщины, «О том, как росло Московское государство». С 1865 занял кафедру русской истории в Санкт-Петербургском университете, от которого, в 1868 г., получил звание почетного доктора за исследование «О составе русских летописей до конца 14 века». В 1872 году вышел первый том его «Русской истории» (до конца 15 столетия, с обширным пропедевтическим введением), тотчас же переведенный на немецкий язык; первый выпуск 2-го тома «Истории» (до смерти Ивана Грозного) появился только в 1885 году, и затем этот капитальный труд уже не продолжался. С 1865 по 1882 г. Бестужев-Рюмин участвовал в разных журналах и в «Русском энциклопедическом словаре» профессора Березина. В 1882 г. он собрал и издал некоторые из своих статей особой книгой, под заглавием «Биографии и характеристики». С 1878 года по 1882 Бестужев-Рюмин был председателем славянского благотворительного общества, и в то же время стоял во главе основанных им (1878) в Петербурге Высших женских курсов. В 1882 г., после тяжкой болезни, он уехал в Италию, где прожил до 1884 г., а осенью этого года оставил университет. Затем, оставаясь членом Археографической комиссии, он был, года полтора, редактором «Известий славянского благотворительного общества», а в последние годы помещал и помещает исторические статьи и рецензии в «Журнале министерства народного просвещения» и «Русском вестнике». С 1890 – член Академии наук. Капитальным трудом К.Н.Бестужева-Рюмина и солидным вкладом в науку является его «Русская история». В ней он является строгим, серьезным ученым, неуклонно верным принципу исторической объективности. Он представитель и поборник всестороннего изучения истории внешней и особенно внутренней, и враг философских теорий, всегда более или менее тенденциозных; в своем изложении он прежде всего дает полный критический обзор источников русской истории, начиная с памятников быта (археологических) и оканчивая памятниками литературы и бытописания; затем переходит к указанию и изложению всех научных трудов и исследований, отмечая их с большою библиографическою точностью, так что начинающему заниматься русской историей сразу дается здесь и сырой материал, и различные формы и способы его обработки. Собирая и сопоставляя все труды по русской истории, автор занимает по отношению к ним совершенно спокойное и беспристрастное положение и по возможности воздерживается от решительных приговоров. При изложении событий он везде отделяет историю «былевую» (т.е. внешние факты) от истории «бытовой» или культурной, и дает последней несравненно больший объем с особенным вниманием останавливаясь на формах жизни семейной, общественной, государственной, религиозной и литературной. При этом везде указываются важнейшие источники и пособия, сопоставляются мнения ученых по каждому отдельному вопросу, и общий вывод является результатом обширного и всестороннего предварительного изучения. Историк умер в 1897 г.
Светлана, большое спасибо, будем читать и проникаться. Скрытый текст
Относительно Бестужева-Рюмина ... нет, скорее, о Петрове-Водкине и чижике-пыжике, в особенности, мне известно поболее ... так что, пожалуйста, распечатывайте здесь всё, что будет вызывать Ваш собственный интерес (без оглядки на кого бы то ни было!)
Светлана
постоянный участник
Сообщение: 242
Зарегистрирован: 09.01.08
Откуда: Нижний Новгород
Репутация:
2
Еще о "связях" декабристов с Нижним Новгородом. Вот статья о М.А.Дороховой, начальнице Мариинского института благородных девиц в Нижнем Новгороде (она была знакома со многими декабристами, воспитывала дочь И.Пущина).
А. Н. Коновалова Мария Александровна Дорохова
"Имя Марии Александровны Дороховой встречается и в письмах декабриста И.Пущина, и в дневнике поэта-демократа Т.Г.Шевченко. Квартиру начальницы Нижегородского Мариинского женского института посещали лица, связанные с Герценом и Чернышевским. Кто же была эта женщина? Время жизни Марии Александровны Дороховой приходится на 1811-1887 годы. Мария Александровна родилась в семье А.А.Плещеева. Рано лишилась матери. Росла в атмосфере, созданной интересами отца – театрала, музыканта, поэта, приятеля В.А.Жуковского, члена литературного общества «Арзамас». По матери родственниками Марии Плещеевой были будущие декабристы Чернышов и Вадковские. Таким образом, она с детства находилась среди людей с передовыми взглядами. Замуж вышла она за Руфина Ивановича Дорохова, сына знаменитого партизана 1812 года Брак оказался неудачным. Дорохов был известен буйным нравом, из-за которого имел несколько дуэлей и столкновений с начальством, за что не раз был разжалован в рядовые. Кроме того, он был отчаянным кутилой и игроком. В довершение всего, по свидетельству современников, он был способен в пьяном состоянии бить не только денщиков, но и жену. Об этой «способности» Дорохова говорится в воспоминаниях М.И.Пущина (брата И.И.Пущина): «… Дорохов по натуре своей не может не драться». Вместе с тем он умел нравиться людям. Так, М.И.Пущин сообщает, что А.С.Пушкин находил в Дорохове «тьму грации» и «много прелести в его товариществе». Сохранилось ходатайство М.А.Дороховой о смягчении участи мужа, посаженного в 1837 году за какой-то серьезный проступок в тюрьму. Она пишет: «Вот уже несколько месяцев, как живу я в тесном углу подле тюремного замка и, несмотря на собственную болезнь мою, мучаюсь над несчастным мужем моим…» Ходатайство возымело действие: Дорохов был освобожден из тюрьмы, но сослан в армию на Кавказ. Очевидно, вскоре Дорохова порвала с ним. Жить ей было нечем, она принуждена была искать должность. С сентября 1848 года Дорохова служила классной дамой в Сиротском институте Санкт-Петербургского воспитательного дома. А затем перевелась в Иркутск начальницей Восточно-Сибирского института благородных девиц. Письма декабриста И.Пущина говорят о том, что Дорохова была хорошо знакома со многими декабристами, которых, видимо, знала еще по Петербургу. В Иркутске Мария Александровна познакомилась со ссыльным декабристом Петром Алексеевичем Мухановым. Между ним и Дороховой возникла большая дружба, перешедшая в любовь. Когда в 1852 году пришло известие о гибели Дорохова, они решили пожениться. Однако мечта их не осуществилась. 11 февраля 1854 года в 5 часов утра Муханов внезапно умер от кровоизлияния, а в полдень того же дня Дорохова получила разрешение на отставку, которая была ей уже не нужна. После смерти Муханова Дорохова прожила в Иркутске еще полгода. Она намеревалась поехать к родным Муханова, чтобы ухаживать за его старушкой матерью. В этом полностью сказалась ее готовая на самопожертвование и вместе с тем экзальтированная натура. План Дороховой жить с родными Муханова не осуществился. Она едет в Петербург искать службу. Ей предложили занять должность начальницы Нижегородского института благородных девиц. В апреле 1855 года Дорохова приехала в Нижний Новгород. Видимо, первое время Дорохова чувствовала себя в Нижнем очень одинокой. В Ялуторовске, в доме И.Пущина, она видела его внебрачную дочь Аннушку, тринадцатилетнюю милую живую, ласковую девочку, которая напомнила Марии Александровне ее умершую дочь Нину. Дорохова предложила Пущину взять Аннушку на воспитание, на что он с готовностью согласился, так как собирался жениться на вдове своего друга Фонвизиной. В конце 1855 года Аннушка приехала в Нижний Новгород. Дорохова в память о своей дочери стала звать ее Ниной. Женский институт «ведомства императрицы Марии», который возглавила Дорохова, был открыт в Нижнем Новгороде в 1852 году. В основе системы воспитания «благородных девиц» лежали принципы, изложенные еще Екатериной 11, и выражались они в обережении детей от влияния окружающей жизни, вплоть до полного отрыва от семьи. Не допускались даже прогулки по улице, кроме посещения церкви. Причем для охраны воспитанниц во время перехода из института в расположенную невдалеке церковь Вознесения наряжался эскорт полиции: пристав с тремя городовыми. Дети почти не имели возможности дышать свежим воздухом. В результате нередки были смертные случаи и большое число заболеваний. Мария Александровна Дорохова всячески старалась внести свежую струю в затхлую атмосферу этого закрытого учебного заведения. Дорохова доказывала необходимость физических упражнений для воспитанниц, пыталась преодолеть хотя бы для младших классов, жесткие правила, запрещающие девочкам проводить дома даже каникулы. Она, видимо, допускала общение учениц с «посторонними». Т.Г.Шевченко на страницах своего нижегородского дневника описывает репетицию концерта для выпускного вечера, на которой он присутствовал. Характерно, что институтки репетировали увертюру к опере Россини «Вильгельм Телль», написанной на сюжет свободолюбивой драмы Шиллера. Дорохова оставила службу 9 марта 1863 года «ввиду болезненного состояния». Официальные документы отметили, что она отличалась «особенной ревностью в исполнении своих обязанностей». Но здесь следует вернуться к первым годам ее пребывания в Нижнем Новгороде. Очень скоро ее квартира становится местом встреч передовой интеллигенции города. В числе ее знакомых – Илья Петрович Грасс, служащий пароходства «Кавказ и Меркурий». По наблюдению жандармов, в ноябре 1861 года он останавливался в Петербурге в квартире Н.Г.Чернышевского, которому приходился родственником по жене. Дорохову посещает Петр Васильевич Шумахер, поэт-сатирик, знакомый с некоторыми декабристами, в том числе с И.Пущиным, в годы службы в Сибири, на Ленских золотых приисках. М.А.Дорохова была близко знакома с А.Н.Муравьевым, который в бытность нижегородским губернатором являлся попечителем института. У нее бывали все декабристы, которые останавливались в Нижнем, возвращаясь из Сибири. В октябре 1857 года с Дороховой познакомился задержанный в Нижнем на пути в Петербург Тарас Григорьевич Шевченко. В своем дневнике под 31 октября 1857 года он так передает впечатление, произведенное на него Марией Александровной: «Возвышенная, симпатичная женщина! Несмотря на свою аристократическую гнилую породу, в ней так много сохранилось простого, независимого человеческого чувства и наружной силы и достоинства, что я невольно (сравнил) ее с изображением «Свободы» Барбье (в «Собачьем пире»). Она еще мне живо напомнила своей отрывистой прямой речью, жестами и вообще наружностию моего незабвенного друга, княжну Варвару Николаевну Репнину. О, если бы побольше подобных женщин-матерей, -лакейско-боярское сословие у нас бы скоро перевелось». Глубоко взволновала поэта судьба «незаконной» дочери И.Пущина и простой женщины-якутки. 4 ноября 1857 года он записывает в дневник: «Кончил сегодня портреты Дороховой и ее воспитанницы Нины. Удивительно милое и резвое создание. Но мне как-то грустно делается, когда я смотрю на побочных детей. Я никому, и тем более заступнику свободы, не извиняю этой безнравственной независимости, так туго связывающей этих бедных побочных детей». В 1857-1858 годах в дворянской среде усиленно обсуждался вопрос о предстоящем освобождении крестьян от крепостной зависимости. И здесь мы видим Дорохову в числе тех, кто приветствовал реформу. В феврале 1858 года нижегородский губернатор Муравьев при открытии губернского комитета «по устройству и улучшению быта помещичьих крестьян» произнес речь, в которой назвал освобождение крестьян «великим и благим» делом. Уже в середине марта 1858 года Дорохова пересылает текст речи Пущину, который, в свою очередь, знакомит с этой, по его выражению, «поэтической прозой», своих друзей-декабристов. Из дневника Шевченко мы знаем, что именно на квартире Дороховой он получил от Шумахера, недавно вернувшегося из-за границы, «Колокол» №4. В этом номере было помещено «Письмо» Герцена к Александру 11 по поводу книги Корфа, искажающей историю восстания 14 декабря. Когда в июне 1858 года в Нижний Новгород приехал Пущин, чтобы проведать дочь Аннушку, он при содействии Дороховой также получил от Шумахера герценовский «Колокол». Хотя в письме к жене он изобразил встречу с Шумахером как случайную, несомненно, что Мария Александровна Дорохова сообщила ему о возможности получить в Нижнем потаенную литературу, в том числе работу Герцена, в которой он защищал декабристов от нападок реакционного писаки. Где жила Дорохова? Какой дом посещался поэтом-художником Шевченко? Начальницы сословных закрытых учебных заведений, каким являлся Мариинский женский институт, жили при институте. По уставу института, начальница должна была как можно больше времени находиться с воспитанницами, даже обязательно обедать и ужинать с ними. Известное нижегородцам бывшее здание Мариинского института между улицей Минина и Верхне-Волжской набережной было построено в конце 1858 года. В ожидании окончания постройки собственного здания институт нанимал помещение в доме купца Рычина на Ильинке. Дом Рычина описан Храмцовским как достопримечательность Ильинской улицы. После выезда института благородных девиц в собственное здание наследники Рычина сначала сдали его в аренду, высшему женскому училищу 1-го разряда, а в 1864 году продали Мариинской женской гимназии. В настоящее время дом, где жила Мария Александровна Дорохова с апреля 1855 года по конец 1858 года, составляет основу старого здания Горьковского строительного института. Именно сюда часто заходил Т.Г.Шевченко, здесь по долгу службы бывал Муравьев, сюда приезжал Пущин, повидать Дорохову приходили приезжающие в Нижний Новгород декабристы."
Первое здание Мариинского института благородных девиц на Ильинской улице (в доме купца Рычина). В советское время здание было надстроено двумя этажами, сейчас здесь размещается один из корпусов Нижегородского строительного института.
Второе здание Мариинского института благородных девиц на Верхне-Волжской набережной Сейчас в этом здании размещается один из корпусов Нижегородского политехнического института.
Я была в Казани, красивый город, мне там понравилось... Правда, насчет "тысячелетия" они все же немного "преувеличили" :) Это, наверное, они к статусу "третьей столицы" готовятся :) А вообще, честно говоря, я не понимаю этого "почетного" названия "третья столица"... Насчет первых двух (Москвы и Питера) согласна, да, действительно, столицы... Но третьей (а также четвертой, пятой и т.д.) столиц в нашем государстве вроде бы не было - только Москва и Петербург достигли столь высокого звания?.. Так зачем же огород городить?.. Да, раньше, в советское время Нижний был третьим городом по численности населения. Но сейчас он уже не на третьем месте, по-моему, его уже некоторые города опередили (Новосибирск, например), где-то рядом по численности находятся Казань и Самара... Мне лично не совсем понятны критерии этой "столичности"... Непонятно также, что дает это звание "третьей столицы"?.. Какие-то особые льготы?.. Или только способствует повышению "самосознания" жителей этой "третьей" столицы?.. Тогда, может быть, вскоре появятся "четвертая столица", "пятая столица" и т.д.?.. Все города выстроятся по рангу, кто более "столичен"?.. Так еще и "патенты" на это будут давать, официально раздавать звания "столиц"?.. По-моему, все это "снобизм" какой-то... И слишком много "пафоса"... Хотя, конечно, приятно жить в "третьей столице" :)
То-то я гадала, почему сегодня на Московском вокзале "гаишники" все пути-выходы перекрыли, маршрутки-автобусы не пропускали, я еле-еле на работу добралась... Потом уж мне сказали, что Медведев сегодня приезжал... А один знакомый работает в здании, которое Медведев посещал: так их просто заперли на этаже и никуда не выпускали, пока Медведев в этом здании находился :) Его уж как "готового" президента охраняют, со снайперами и т.д. Эх, мне вот только будущего президента увидеть воочию так и не удалось...
Светлана
постоянный участник
Сообщение: 252
Зарегистрирован: 09.01.08
Откуда: Нижний Новгород
Репутация:
2
Отправлено: 27.02.08 22:13. Заголовок: Пушкин в Арзамасе
Как известно, Пушкин не только являлся участником литературного общества «Арзамас», он еще и посещал этот город. По утверждению арзамасских краеведов, Пушкин был в Арзамасе девять раз: проездом в Болдино и обратно (с учетом 3 попыток в 1830 году прорваться через холерные карантины).
Памятник Пушкину в Арзамасе (установлен в 1999 г., в честь 200-летия со дня рождения поэта, скульптор Клыков).
Пребывание Пушкина в Арзамасе связывают с тремя домами: домом Лебедева (ул. Бывшая Сальникова), домами Бессонова (ул.Набережная, 14 ) и Виляновых (ул.Новоплотинная). В Пушкинском разделе музея экспонируются акварельные рисунки (реконструкция художника А.Бажанова) ныне не существующих домов. Рисунки дают яркое представление об Арзамасе пушкинской поры.
Светлана, сколько всего интересного и красивого открывается по Вашим многоуровневым вложенным ссылкам, спасибо!
Светлана
постоянный участник
Сообщение: 253
Зарегистрирован: 09.01.08
Откуда: Нижний Новгород
Репутация:
2
Отправлено: 27.02.08 22:38. Заголовок: Немного об Арзамасе :)
Арзамас является крупным промышленным и культурным центром Нижегородской области. Он принадлежит к числу старинных русских городов. А началась история Арзамаса с пограничной крепости, которую определил заложить царь Иван Грозный, когда в июле 1552 года шел своим третьим походом на Казань. С тех пор Арзамас был одним из опорных пунктов обороны восточных границ Русского государства. Название Арзамас ( в старину писали Орземас, Арземас) происходит, как рассказывает местная легенда, сложилось из имени 2 братьев мордовских князей - Арзея и Масая, которые первыми из мордвы приняли якобы в присутствии Ивана Грозного православную веру. Так как помогли Ивану Грозному с войском пройти через глухие мордовские леса (были проводниками), то царь назначил их воеводами в только что созданной крепости. В то же время название «Арзамас» созвучно с названием жившего здесь племени «Эрзя» и с эрзянскими словами «Мазы» - хороший, «Мастор» - земля, страна. То есть дословно можно перевести это название как «хорошие эрзяне» или «эрзянская земля». По мере роста и укрепления Российской империи значение Арзамаса как крепости стало падать, но зато его роль как торгового и промышленного центра все более и более усиливалось, особенно в ХУIII веке и первой половине ХIХ столетия, которые в летописи Арзамаса получили название «золотой век Арзамаса». Арзамас «золотого века» становится торгово-транспортным узлом России. Через город проходит свыше 10 торговых трактов: Московский, Саратовский, Тамбовский, Нижегородский и большая дорога на Макарьев. В период «золотого века» в городе получают развитие и процветают многие ремесла и промыслы. Особенно славен был Арзамас выделкой кож и кожевенных изделий. Арзамасская знаменитая красная юфть «булгара» вывозилась в Англию, Францию, Германию. Большой размах получили свечное и салотопленое дело, мыловарение. Арзамасские мастера пряли, ткали, красили, занимались кружеплетением. Развивались высокохудожественные чеканное и иконописное искусство, позолота, иконостасная резьба. Без преувеличения можно сказать, что в ХУIII - ХIХ веках г. Арзамас был центром церковной резьбы в Нижегородском Поволжье. Иконостасы, выполненные арзамасскими резчиками и поныне украшают многие храмы. Блестящей страницей в истории Арзамаса явилась золотая вышивка. Лавры первенства в золотошвейном искусстве держали монахини и послушницы Алексеевского и Николаевского монастырей. Отсюда вывозилась по всей России и за границу золотые вышивки, доведенные до возможного совершенства. Арзамасские купцы «золотого века» были истинно благочестивыми людьми. Наживая капиталы, они заботились о процветании родного города. «Золотой век» Арзамаса стал беспрерывной цепью храмостроительства. За 75 лет в городе были возведены 25 церквей, одна прекраснее другой. Это церкви Благовещения Пресвятой Богородицы, Рождества Христова, Владимирской Богородицы и др. Построенные в стиле старорусской архитектуры, барокко, классицизма, храмы Арзамаса покоряли красотой и изяществом.
Соборная площадь Арзамаса
Известный русский реставратор и архитектор Померанцев Николай Николаевич отмечал, что «в отношении церковной архитектуры Арзамас является городом, где в течении 18 века - второй половины 19 века воздвигались церкви чисто столичного масштаба». В 19 веке, вероятно, благодаря большому количеству церквей в небольшом городке и связям с Москвой, появилась такая поговорка «Арзамас городок – Москвы уголок». Писатель В.А.Соллогуб, проезжая через Арзамас, оставил такое свидетельство: «Много видел я в Москве церквей, но в Арзамасе ничего, кроме церквей, я не видел». По количеству церквей Арзамас не уступал даже губернскому городу – Нижнему Новгороду, а в количестве монастырей даже превосходил: 4 монастыря и более 30 церквей было в Арзамасе (небольшом уездном городке) до революции. Венцом храмостроительства стало сооружение в Арзамасе Воскресенского собора (1814-1842 гг., арх. М.Коринфский) Величественный пятиглавый собор стоит на высоком холме, занимая доминирующее положение в облике и силуэте города.
Воскресенский собор
Сейчас в Арзамасе свыше 30 церквей (включая и новые, недавно построенные). Администрация Арзамаса добивается его включения в «Золотое кольцо»… Широкую известность получил Арзамас благодаря открытию в 1802 году первой в России провинциальной школы живописи. Создал ее один из талантливых горожан - академик Александр Васильевич Ступин, с отличием окончивший Петербургскую Академию художеств. Арзамасская школа, просуществовала до 1861 года, открыла дорогу таким известным художникам как Василию Григорьевичу Перову, Василию Егоровичу Раеву, Николаю Михайловичу Алексееву, архитектору Михаилу Петровичу Коринфскому и многим другим, она оказала влияние на культурную жизнь и внешний вид уездного городка и, несомненно, играла большую роль в распространении художественной культуры провинциальной России. А.В.Ступин с учениками расписывал Воскресенский собор.
Росписи Ступина (Воскресенский собор)
В Арзамасе сохраняются купеческие дома 18-19 вв. (в стиле классицизм) и магистрат (городская ратуша) постройки середины 18 века (единственное такое здание в Нижегородской области).
Магистрат (на соборной площади)
Светлана
постоянный участник
Сообщение: 254
Зарегистрирован: 09.01.08
Откуда: Нижний Новгород
Репутация:
2
Еще большую известность Арзамас приобрел благодаря широким связям с историей русской литературы. Его название носил знаменитый поэтический кружок, объединявший передовых Петербургских литераторов В.А. Жуковского, К.Н. Батюшкова, Д.В. Давыдова, Д.Н. Блудова, будущих декабристов Н.И.Тургенева, Н.М. Муравьева и др. Бывал на заседаниях «Арзамаса» и молодой Пушкин. Так что можно сказать, что еще до посещения Арзамаса Пушкин «заочно» был знаком с этим городом.
Почему общество называлось «Арзамас», наверное, все знают. Один из «организаторов» общества, Дмитрий Блудов сочинил «Видение в арзамасском трактире, изданное обществом ученых людей». Но почему местом действия этого произведения он избрал Арзамас?.. Меня довольно долго мучил этот «глупый» вопрос. Кто-то мне говорил, что действие происходит в Арзамасе просто потому, что у Блудова было поблизости имение. А вот что написано по этому поводу в словаре Брокгауза и Ефрона: «Местом действия избран город Арзамас, по поводу случайному и совершенно внешнему. В то время некий Ступин, воспитанник петербургской Академии художеств, с целью облагородить местную иконопись, основал в Арзамасе школу живописи. Блудова и его друзей крайне потешала мысль, что в уездном городишке, известном только своими гусями, будет своя школа живописи, и, при всем своем уважении к этому предприятию, они сильно трунили над этой школой и называли ее не иначе, как арзамасской академией. Арзамас же он избрал и местом действия для своей сатиры»
С Арзамасом связаны также имена писателей П.И.Мельникова-Печерского, Н.Г. Чернышевского, Л.Н.Толстого, В.Г.Короленко, М.С.Жуковой, К.Паустовского, А.Серафимовича, В.Маяковского и др. В 1902 году в Арзамасе несколько месяцев в административной ссылке находился А.М.Горький, здесь он написал свою знаменитую пьесу «На дне». Сейчас в доме, где он жил, находится его музей. Но все же наибольшую литературную известность Арзамас получил благодаря Аркадию Гайдару, который провел здесь свое детство. Вот как писал он в повести «Школа» об этих местах, ставших ему родными: «Городок наш Арзамас был тихий, весь в садах, огороженных ветхими заборами. В тех садах росло великое множество «родительской» вишни, яблок-скороспелок, терновника и красных пионов.... Под горою текла речонка Теша» В Арзамасе, в доме Гайдара также разместился мемориальный музей. В Арзамасе есть также и историко-художественный музей. Отдельная экспозиция в нем посвящена пребыванию в городе А.С.Пушкина.
Светлана
постоянный участник
Сообщение: 255
Зарегистрирован: 09.01.08
Откуда: Нижний Новгород
Репутация:
2
Из Выездного были родом предки А.Д.Сахарова. Его прадед Н.И.Сахаров был священником сначала в этой Смоленской церкви в Выездном, затем был переведен в Воскресенский собор в Арзамасе, а оттуда уже в Нижний Новгород, где служил в Георгиевской церкви (на Волжском Откосе).
Светлана
постоянный участник
Сообщение: 256
Зарегистрирован: 09.01.08
Откуда: Нижний Новгород
Репутация:
2
Отправлено: 27.02.08 22:56. Заголовок: Ссылка
Ой, действительно, только сейчас заметила, что в этой ссылке есть выход на сайт нижегородских музеев :) Какими "обходными путями" мы до них добрались ... :)
Знаете, а у кого-то множество церквей в Арзамасе вызывало (и вызывает?) "ужас"... http://www.ng.ru/accent/2007-01-10/9_arzamas.html Из статьи "Арзамасский ужас": "В 1869 году море крестов над городом повергло графа Льва Толстого в сильнейший страх перед смертью, который он описал в неоконченной повести «Записки сумасшедшего». Очевидно, скоро этот «арзамасский ужас» смогут испытать и туристы." Странно, у меня никогда такие ощущения не возникали, мне наоборот нравилось подъезжать к Арзамасу (со стороны Дивеева) и на горе видеть все это обилие церковных маковок... и главное - Воскресенский собор, который действительно занимает "доминирующее положение" на холме... Очень живописный вид! Жаль, не могу найти фотографию...
«Арзамасский ужас. Арзамас был основан на месте древнего мордовского поселения – эрзя. При Иване Грозном город-крепость на восточной окраине Московского государства стал не только торговым, но и православным центром среди окрестных мордовских племен. Недавно город решили включить в Золотое кольцо. До революции в Арзамасе насчитывалось три десятка храмов, действовало четыре монастыря. До дорог у мэрии пока руки не дошли, зато за церкви взялись основательно: планетарий переделали обратно в Знаменский храм, спортзал убрали из церкви Казанской Божьей Матери. Даже восстановленный в 1999 году к юбилею Пушкина дом Бессоновых, где, как установили городские краеведы, девять раз останавливался поэт по пути в Болдино, в конце концов отдали местному владыке под резиденцию. Возрождают храмы за счет местных предприятий, только церковь Святого Духа, где до этого была типография, отстроили на народные деньги. В 1869 году море крестов над городом повергло графа Льва Толстого в сильнейший страх перед смертью, который он описал в неоконченной повести «Записки сумасшедшего». Очевидно, скоро этот «арзамасский ужас» смогут испытать и туристы.»
Почему-то о Новгороде Великом ни у кого язык не поворачивается болтать в подобной тональности, а уж там-то храмов и монастырей - "просто ужас!"
Светлана
постоянный участник
Сообщение: 258
Зарегистрирован: 09.01.08
Откуда: Нижний Новгород
Репутация:
2
Отправлено: 27.02.08 23:19. Заголовок: Вот интересный сайт ..
Отправлено: 27.02.08 23:28. Заголовок: о Воскресенском соборе (по предложенной ссылке):
«Воскресенский собор. Доминирующее положение на Соборной площади принадлежит Воскресенскому собору, построенному в честь победы русского народа в Отечественной войне 1812 года. Проект собора выполнил М.П.Коринфский (1788-1851), местный уроженец, выдающийся мастер классицизма, ученик известного в России архитектора А.Н.Воронихина. Величественный храм – главное украшение города - стоит на высоком холме, завершая ансамбль его главной площади. В панорамах с дальних точек белый куб и пятиглавие собора безраздельно господствуют над застройкой, подчиняя себе все многообразие храмовых зданий города. Здание имеет форму греческого креста, положенного на квадрат. Длина и ширина здания равны и имеют по 30 сажен (63м 90см), а высота до среднего креста – 22 сажени (46м 86см). На фронтонах собора расположены большие фрески на библейские сюжеты: «Воскресение Христа» (восточный фронтон), «Явление св. Троицы Аврааму» (южный), «Собор всех святых» (западный), «Покров Пр.Богородицы» (северный). «По общему облику и прекрасным пропорциям Арзамасский Воскресенский собор не имеет себе равного среди классических церквей Москвы и может идти в сравнение лишь с Петербургскими соборами Стасова», - писал в 1926 году известный архитектор-реставратор Н.Померанцев.»
Светлана
постоянный участник
Сообщение: 259
Зарегистрирован: 09.01.08
Откуда: Нижний Новгород
Репутация:
2
Отправлено: 28.02.08 00:14. Заголовок: вот так "едешь-едешь", останавливаешься на 40' и ... ничего не видишь из окна поезда!
«4. Золотой век Арзамаса. Первоначально игравший главным образом роль сторожевой крепости на окраинных землях Русского государства, Арзамас постепенно начинает приобретать характер важного транзитного пункта на путях из центральных в юго-восточные районы страны. Вокруг него вырубаются леса, расширяются пашни, растет сельское население, а в самом городе развиваются ремесла и, прежде всего кожевенное и скорняжное, которые были занесны сюда ссыльными новгородцами. Наряду с этим, расположенный в районе мордовских поселений, Арзамас становится Церковно-миссионерским центром. Эта роль, как свидетельствуют царские отказные грамоты, подкреплялись широкой раздачей духовенству лучших земель в окружении города. К концу XVIII - началу XIX веков Арзамас превращается в крупный транспортный узел и важный торговый центр. Наступал "Золотой век" Арзамаса ... Зимой и летом тянулись через город обозы, более сотни постоялых дворов обслуживали этот гужевой поток. Большое место в торговых оборотах Арзамаса занимали сало, хлеб, холст, а льняного семени и масла свозилось в таком количестве, что от цен на них здесь зависели цены по всей России. Развивается Арзамас и как центр ремесленного производства, превратившись в одно из главнейших в России мест по обработки животных продуктов(скорняжное производство, кожевенное, войлочное, салотопенное и другие). В середине XIX века здесь их обрабатывалось на сумму более одного миллиона рублей в год и большая часть приходилась на скорняжное и кожевенное производство. Сырье поступало из приволжских губерний, а готовая продукция сбывалась во многих областях России, в особенности в южных ее районах, шла за границу. Достигшее большого развития ремесленное производство сосредоточилось не только в самом Арзамасе, но и распространилось в окружении, все более выявляя черты мануфактуры ... Построенные в стиле старорусской архитектуры, барокко, классицизма, храмы Арзамаса покоряли красотой и изяществом. Известный русский реставратор и архитектор Померанцев Николай Николаевич отмечал, что "в отношении церковной архитектуры Арзамас является городом, где в течении 18 века - второй половины 19 века воздвигались церкви чисто столичного масштаба". Наряду с ростом экономической роли Арзамаса росло и его значение как церковно-миссионерского центра. Большое развитие церковного строительства было обусловило возникновение в Арзамасе художественных промыслов - таких, как иконописный, золотошвейный, резьба из жести по дереву. Развивались высокохудожественные чеканное и иконописное искусство, позолота, иконостасная резьба. Без преувеличения можно сказать, что в ХУIII - ХIХ веках г. Арзамас был центром церковной резьбы в Нижегородском Поволжье...»
Светлана
постоянный участник
Сообщение: 262
Зарегистрирован: 09.01.08
Откуда: Нижний Новгород
Репутация:
2
Отправлено: 28.02.08 00:18. Заголовок: Ага, железная дорога..
Ага, железная дорога, к сожалению, проходит в стороне от исторического центра...
Светлана
постоянный участник
Сообщение: 263
Зарегистрирован: 09.01.08
Откуда: Нижний Новгород
Репутация:
2
Статья Виктора КУЗНЕЦОВА "Нижегородские новости" N 191 от 12.10.2004 (статью скачала из Интернет пару лет назад, а сейчас ссылки на нее уже не могу найти...)
"Арзамасские купола" - это программа и надежда подняться из руин
Небольшой старинный город Арзамас на юге Нижегородчины, находящийся в 110 км от Нижнего Новгорода и в 410 км от Москвы, подобно самой Белокаменной, издавна славился своими церквами и другими архитектурными памятниками, вызывая восхищение у всех, кто приезжал сюда.
Так, писатель Владимир Соллогуб, автор известного "Тарантаса" , посетивший Арзамас по дороге в Болдино в первой половине XIX века, оставил такое свидетельство: "Много видел я в Москве церквей, но в Арзамасе ничего кроме церквей не видел. Какие-то домишки исчезают под торжественным давлением куполов, колоколен и башен". Не менее восторженный отзыв об увиденном можно отыскать в книгах известного писателя Юрия Нагибина, проезжавшего через Арзамас уже во второй половине XX века, в советское атеистическое время. И сколько еще комплиментарных высказываний, подобных приведенному, было адресовано этому славному городу, где едва ли не каждая улочка -живая история!
Жить в таком городе для образованного и культурного человека не только большая радость, но и огромная ответственность, тем более при ответственной должности, когда все на виду. Градоначальник Анатолий Мигунов, заступив на должность, одним из главных направлений деятельности своей администрации сделал патриотическое, нацеленное на восстановление утраченного, своей истории и культуры, корнями уходящими в православие. Наверное, никогда арзамасские верующие не забудут, что в 2003 году была" принята арзамасская общегородская программа "Арзамасские купола" , Предполагающая одновременное восстановление десяти церквей!
Замахнуться на такое, когда не решено множество экономических и социальных проблем, когда не все еще сыты... Сомнения, разумеется, были не только у многих руководителей-хозяйственников, возглавляющих ведущие арзамасские предприятия и фирмы, но и у самих авторов программы. Шуточное ли дело - подымать из руин сразу десять культовых сооружений, большинство из которых находилось в плачевном состоянии?! Ведь Арзамас не Москва.
Но была и надежда, что все-таки не хлебом единым жив человек, особенно российский, в более суровые и смутные времена жертвовавший на храм едва ли не последнюю копейку. Не зря же удивлялись прагматичные иностранцы: избы у них крыты соломой, а церкви сияют золотом! И вот работа началась.
Группа, которую возглавил мэр, еженедельно по средам с декабря и до сих пор с завидным постоянством объезжает восстанавливаемые объекты, вникая в проблемы и тут же по возможности решая хотя бы некоторые из них. В каждый из десяти храмов, возвращаемых к жизни, епархиальной властью были назначены настоятели, также ответственные за восстановление.
Арзамасские управленцы и, в частности, заместитель мэра Марина Козлова, поддерживающая связи с общественностью и СМИ, говорят о все больше укрепляющихся контактах между светской и духовной властью в ходе восстановительной работы. Это проявляется в частых контактах с епископом Георгием, регулярно приезжающим в Арзамас, где для него открыта резиденция, для проверок и консультаций. На всех ответственных совещаниях присутствует благочинный по Арзамасскому округу отец Иоанн, постоянно общающийся с представителями городской власти.
С начала реализации программы до общегородского праздника, когда подводились первые итоги, прошло всего восемь месяцев - срок в таких делах незначительный. Тем не менее к началу сентября в четырех преобразившихся церквах - с крестами и куполами - шли уже богослужения: в Знаменской, Казанской, Тихвинской и в честь Андрея Первозванного. - Значительной поддержки в большом деле восстановления церквей, - считает Анатолий Мигунов, - мы бы не добились без участия ведущих арзамасских предприятий, без их авторитетных руководителей, сумевших понять важцость затеваемых мероприятий. Это настоящие патриоты своего города и всей страны. Огромное им всем спасибо!
Семь арзамасских руководителей-хозяйственников на городском празднике получили благодарственные грамоты "За вклад в дело возрождения и сохранения историко-культурного наследия и духовной жизни на Богоспасаемой Нижегородской земле" от Нижегородского епископата. А главе Арзамаса Анатолию Мигунову епископ Нижегородский и Арзамасский Георгий вручил орден Святого благоверного князя Даниила Московского III степени.
Отдавая должное всем, кто ударно потрудился на благо церкви и людей, надо помнить о том, что впереди еще несколько лет напряженной работы. Начало положено, создано целое движение, которое уже никому не удастся остановить. Арзамас все больше хорошеет. В минувший праздникторода его жители и их гости впервые увидели иллюминацию-подсветку трех городских церквей, красоту которых в тот момент, по их словам, описать было невозможно.
Так что планы о вхождении Арзамаса уже в ближайшие годы в Золотое кольцо России все больше выглядят реальными.
Композиция памятника состоит из двух скульптур - фигуры основателя города Юрия Всеволодовича и его духовного наставника епископа Симона. Теперь у нас почему-то считается, что без Симона и его благословения князь не мог основать город... А так как и Юрий Всеволодович, и Симон являются святыми, то теперь у нас "муссируется" очередная пафосная "мысль", что Нижний Новгород - это единственный город, основанный двумя святыми... Вернее, так: "Нижний Новгород – единственный в России древний город с четко указанной датой образования, основанный Святым с благословения Святого." http://www.nr2.ru/nn/104847.html Хотя в летописи, надо сказать, как основатель города упоминается только Юрий Всеволодович... При всем моем большом уважении к Симону, все-таки мне кажется, что он здесь лишний... (Вероятно, его присутствие здень - "дань" церкви, а именно, Нижегородской епархии...) http://www.ng.ru/ngregions/2007-01-15/16_nizhniy.html По-моему, Ю.В. надо было бы изобразить как воина, на коне... что символизировало бы его смерть в бою... (за что его, собственно, и канонизировали...) Но это мое личное мнение. Наверное, привыкну и к нынешнему памятнику... :)
Отправлено: 09.03.08 10:59. Заголовок: Светочка, а П.Д.Бобо..
Светочка, а П.Д.Боборыкин тоже ваш, нижегородский? Или Вы об этом уже писали, а я по невнимательности пропустила?
Светлана
постоянный участник
Сообщение: 348
Зарегистрирован: 09.01.08
Откуда: Нижний Новгород
Репутация:
2
Отправлено: 09.03.08 11:24. Заголовок: Боборыкин
Да, он нижегородец :). Я, по-моему, писала о нем, когда перечисляла выпускников Нижегородской гимназии. Еще приводила отрывок о Милии Балакиреве из его романа "В путь-дорогу" (они, по-моему, "одногодки", были знакомы и даже дружили...). Дом его деда Григорьева был практически напротив Дворянского собрания на Б. Покровской. Кстати, генерал в отставке Петр Богданович Григорьев также присутствовал на обеде у губернатора Бутурлина в 1833 г. и оказался свидетелем полушуточного разговора Пушкина с хозяйкой дома о том, как поэт читал "проповеди" болдинским мужикам в 1830 г.: ,,И холера послана вам, братцы, оттого, что вы оброка не платите, пьянствуете. А если вы будете продолжать так, то вас будут сечь. Аминь!" (я об этом уже писала :)). Краткое знакомство с Пушкиным стало чуть ли не реликвией семьи Григорьевых и передавалось из поколения в поколение в виде изустного предания, записанного позднее внуком генерала, писателем П. Д. Боборыкиным.
Боборыкин Петр Дмитриевич. (Писатель, литературный критик, театровед). Родился 15 августа 1836 года в Нижнем Новгороде. Происходил из дворян Горбатовского уезда. В 1846-1853 годах обучался в Нижегородской гимназии. Этот период жизни писателя отражен в его трилогии "В путь дорогу", а также "Воспоминаниях". После окончания гимназии поступил в Казанский университет слушателем "камерального разряда". ("Камеральные разряды" существовали в русских университетах в 1841-1863 годах и готовили специалистов для хозяйственной и административной службы. "Камералисты" слушали лекции по юриспруденции, химии, ботанике, сельскому хозяйству и тому подобном, не специализируясь на каком-либо одном факультете). В 1855-1860 годах учился в Дерптском университете, сначала на физико-математическом, а потом на медицинском факультете. Выпускного экзамена не держал. В 1861 году в Петербургском университете сдал экзамен на кандидата прав. Решил посвятить себя литературе в 1860 году, когда в журнале "Библиотека для чтения" была напечатана его комедия "Однодворец". В 1863-1865 годах являлся владельцем "Библиотеки для чтения", где были напечатаны его первые романы "В путь дорогу" и "Земские силы". После закрытия "Библиотеки для чтения" (из-за ее нерентабельности) сотрудничал в журналах "Отечественные записки", "Вестник Европы" и других. Вошел в историю русской литературы, как наблюдательный и талантливый бытописатель жизни русской буржуазии. Отличался чрезвычайной литературной плодовитостью. Получил широкое признание как романист, драматург, литературный критик, театровед. Нижегородские реалии нашли отражение в его романах "Обмирщение", "Василий Теркин". В 1877 году в "Отечественных записках" было напечатано его произведение "Русский Шеффилд: Очерки села Павлова", посвященное павловским ремесленникам-кустарям. Был приглашен А.М.Горьким к участию в "Нижегородском сборнике", вышедшем в 1905 году. Умер 12 августа 1921 года в городе Лугано (Швейцария).
Сообщение: 372
Зарегистрирован: 09.01.08
Откуда: Нижний Новгород
Репутация:
2
Отправлено: 12.03.08 22:48. Заголовок: Шереметевский замок в Юрино
Шереметевский замок в Юрино.
Приволжское село Юрино до революции находилось в Нижегородской губернии, сейчас – на территории Марий-Эл. В Нижегородской области Шереметевым принадлежало также с.Богородское (сейчас г.Богородск). Эта ветвь Шереметевых не графская, они дальние родственники графов Шереметевых, ведут свою родословную от Василия Петровича Шереметева - брата фельдмаршала Б.П.Шереметева. (К слову, графы Шереметевы также имели поместья в Нижегородской губернии – Павлово, Ворсма и др.). Ранее Юрино принадлежало Макарьевскому монастырю. В конце 17 века за особые заслуги перед Отечеством Петр I пожаловал Юрино Федору Алексеевичу Головину, ведавшему в то время строительством флота, Монетным двором. От графа Головина юринской земле остался чугунный якорь.
За последующий полувековой отрезок Юрином владели инженер-капитан В.И.Бибиков, князь С.С.Гагарин, владыка «железного» Урала Н.Н. Демидов, действительный камергер Двора его Императорского Величества А.А.Жеребцов. В 1812 г. Юрино покупает Василий Сергеевич Шереметев – генерал-майор, сподвижник Суворова, участник многих боевых походов, кавалер орденов: Владимира II степени, Анны I степени большого креста. Английский поэт Байрон упомянул его имя в своей известной поэме «Дон-Жуан»: «…Все ж об иных я должен говорить. Шахматов, Шереметев, Разумовский, Куракин, Мусин-Пушкин были там, Погибель и позор суля врагам. То были люди чести и совета, За которым был известен к славе путь».
С этого времени на протяжении 104 лет Юрином владели четыре поколения Шереметевых, очень много сделавшие для развития производства в своем поместье. У В.С.Шереметева было четыре сына (Сергей, Василий, Петр и Николай). Один из сыновей – Василий Васильевич Шереметев погиб в возрасте 23 лет на известной дуэли с графом Завадовским из-за танцовщицы Истоминой (секундантами при этой дуэли были Якубович и Грибоедов). Другой сын Шереметевых – Николай Васильевич – известен как декабрист. О нем я уже писала, так же, как и о его брате – Сергее Васильевиче.
Из путеводителя: "Старший сын В.С.Шереметева – Сергей Васильевич, повторил боевой путь отца: видный генерал, участник Бородинского сражения, кавалер многих орденов и наград. За мужество и храбрость был награжден золотой саблей с алмазами. Будучи человеком строгим и суровым, он добился процветания всех своих поместий: при нем в Юрино строится суконная фабрика, конный завод, сыроваренный завод, винокуренный завод, стекольный завод, создается садово-огородное и оранжерейное хозяйства, разбиваются сосновые и лиственные парки. Где-то в первой половине XIX столетия были очерчены пределы будущей усадьбы. Сюда включалось около 60 гектаров наиболее плодородной земли с великолепным парком, расположенным на высоких холмах почти на берегу реки."
Старший из всех братьев Шереметевых Сергей Васильевич прославился в Нижегородской губернии как жестокий крепостник. Юрино в то время считалось «шереметевской сибирью», куда ссылали всех не угодивших помещику крестьян из его других имений (например, из Богородска). Во время губернаторства в Нижнем Новгороде бывшего декабриста А.Н.Муравьева и проведения им различных «мероприятий» для подготовки реформы по отмене крепостного права ему противостоял С.В.Шереметев, тогда губернский предводитель дворянства. Незадолго до «воли» (1861 г.) богородские крестьяне, доведенные до отчаяния оброком, принявшим совершенно непосильный размер, сдачей без всякой вины в солдаты и всякого рода вымогательствами, собрали совет и тайно – в тюках кожи – послали выборных с жалобой к губернатору Муравьеву. Помещик, проведав об этом, послал погоню из своих приказчиков, но те не успели перехватить жалобщиков. Муравьев дал этой жалобе «ход» далее, "наверх", и ему удалось отстранить С.В.Шереметева от управления своими имениями. После смерти С.В.Шереметева, все Шереметевские вотчины в 1868 году переходят к сыну его брата Петра, гвардии поручику Василию Петровичу Шереметеву. Сам Петр Васильевич Шереметев был женат на Елизавете Соломоновне Мартыновой (сестре Н.С.Мартынова, убившего на дуэли Лермонтова). Их сын Василий Петрович и становится в 1868 году хозяином Юрина. Василий Петрович был женат на родной сестре прославленного героя Балканской войны, генерала Скобелева М.Д., Ольге Дмитриевне, фрейлине царского двора.
Из путеводителя: "Молодая супружеская чета Шереметевых развернула завидную активность по обустройству усадебного комплекса. К разработке проекта были приглашены известные архитекторы, преимущественно иностранцы, такие, как Р.Мюллер, Штерн, А.Парланд, А.Корш. Шереметевы не жалеют ни средств, ни усилий в достижении цели создания в Юрине совершенно уникального для России усадебно-замкового комплекса. Строительство главного дома особенно активно велось с 1874 по 1879 годы, поэтому он несет в себе черты эклектики, характерные для зодчества того времени. И эклектики не чисто русского происхождения – западного авангардизма, что выразилось во многостилевом украшательстве и фрагментаризме замкового ансамбля. Эклектика в те годы становится интернациональным явлением. Влияние романской, готической, восточной и древнерусской архитектуры, пожалуй, в большей мере, чем где-либо отразилось на формах идекоративном решении юринского усадебно-паркового комплекса. Главную роль играла здесь школа западной архитектуры. Огромная масса различных стройматериалов расходовалась на усадьбу: кирпич, известь, лесоматериал – все это заготавливалось на месте. Но немало дорогостоящих строительных материалов, таких, как мрамор и мраморная крошка, камень, высокие сорта древесины – закупалось в Финляндии, в Западной Европе и доставлялось в Юрино водным путем. Рабочие и мастеровые на стройку набирались в основном из Юрина и близлежащих деревень, трудились и иностранные подданные. В 1887 году в «Нижегородских ведомостях» появился очерк «Село Юрино» корреспондента В.Барановского, в котором он писал: «Еще издали виднеется высокий терем или замок, обнесенный толстой каменной стеной, и своим видом, переносящий наше воображение в мрачные эпохи варварских рыцарских времен…» В замковых коллекциях находились сокровища отечественного и мирового искусства. Произведения таких живописцев, как И.К.Айвазовский, А.П.Антропов, В.Л.Боровиковский, К.П.Брюллов, И.П.Аргунов, Ф.С.Рокотов, Д.Г.Левицкий. Здесь находилось единственное в бывшей Российской империи полотно Эль Греко «Портрет Родриго Васказа». Здесь можно было увидеть полотна таких выдающихся художников мировой культуры, как Рембрандт, Фр.Хальс, Йорданс, Беллини, Гверчине, Буше. А также графику и живописные полотна Луки Лейденского, Питера Брейгеля, Яна Брейгеля, Клааса Берхема. В замковом музее Шереметева экспонировались тысячи предметов прикладного искусства, созданных мастерами Италии, Голландии, Англии, Испании, Германии, Польши, Франции. Внутренняя планировка Главного дома складывалась постепенно, не раз перекраивалась и переделывалась, даже названия и назначение некоторых залов и комнат не раз менялись. В залах и комнатах замка, и без того великолепных по красоте и удобствам своим, стояла мебель, изготовленная мастерами Италии и Франции. Посуда – китайская и западноевропейская. Усадьба занимала площадь до 60 гектаров, более 2/3 площади занимал парк. Юринский парк – это русский парк, здесь не было аккуратно подстриженных деревьев и кустарников. Он был разделен на рощи: березовая, липовая, кленовая и великолепный бор на высоких песчаных холмах. Его, пожалуй, можно было назвать просто ухоженным лесом. В нем водились дикие животные: белки, зайцы, масса всевозможных птиц."
К сожалению, от интерьеров Шереметевского замка ничего не сохранилось… Его сейчас реставрируют, пытаются восстановить интерьеры, но, конечно, былого великолепия уже не достигнуть…
Михайло-Архангельская церковь в Юрине (1889 г.)
Около нее похоронены В.П.Шереметев и его сын П.В.Шереметев.
И Замок, и Церковь - очень необычные, живописные (даже сказочные). Спасибо, Светлана!
Светлана
постоянный участник
Сообщение: 374
Зарегистрирован: 09.01.08
Откуда: Нижний Новгород
Репутация:
2
Отправлено: 13.03.08 11:01. Заголовок: Набоков и Рукавишниковы :)
Опять о Набокове и роде «нижегородских» Рукавишниковых :) Как я и предполагала, Рукавишниковы из Нижнего Новгорода не являются родственниками «набоковских» Рукавишниковых, просто однофамильцы… Вот, если кому интересно :), статья В.Старка «В. Набоков и род Рукавишниковых». Скрытый текст
По линии матери принадлежавший к роду Рукавишниковых, Набоков замечает в “Других берегах”: “Среди моих предков много служилых людей; есть усыпанные бриллиантовыми знаками участники славных войн; есть сибирский золотопромышленник и миллионщик (Василий Рукавишников, дед моей матери Елены Ивановны)...” В свете этого сообщения представляется несколько предвзятым рассуждение кн. З.А. Шаховской о якобы “сословном снобизме” Набокова, что, по ее словам, “совсем не вяжется с его вольномыслием, с его антиконформизмом, с его отталкиванием от традиций и обычаев”. Автор книги “В поисках Набокова” находит далее во многих романах Набокова примеры якобы обостренного интереса писателя к своему дворянскому происхождению как знаку исключительности. Это и Пнин, приобретающий “семейное сходство с болгарскими королями или средиземными принцами”, и Кинбот из “Бледного огня”, считающий себя низверженным королем далекой северной страны «Зембля»”. Этот ряд можно продолжить и за счет других героев Набокова вплоть до князя Вадима Вадимовича из последнего романа “Посмотри на арлекинов”, но объясняет его не сословный снобизм их творца, а гордость историей своего рода, чувство, столь знакомое и Пушкину. Сама же З. Шаховская пишет: “Потомки пиратов гордятся своими предками пиратами, потомки рабов видят себя детьми Спартака, сын трудового народа гордится своим рабоче-крестьянским происхождением, те, кто носят исторические фамилии, – престолом своих предков, и мы знаем, что сам Пушкин...” На этом кн. Шаховская обрывает свою мысль, то ли полагая, что позиция Пушкина по этому вопросу всем известна, то ли потому, что не разделяет ее, но спорить с первым поэтом не хочет. Упреки З. Шаховской в адрес Набокова напоминают упреки К.Ф. Рылеева Пушкину в дворянском чванстве. В ответ на вопрос Рылеева: “Тебе ли чваниться пятисотлетним дворянством?” Пушкин летом 1825 г. поправляет своего корреспондента. “Ты сердишься за то, что я чванюсь 600 летним дворянством (NB. Мое дворянство старее)”. Если у Набокова и прослеживается избирательность в рассказах о предках, то она носит скорее художнический характер, но никак не сословный. Так выделяет Набоков имена и сюжеты, связанные каким-либо образом с Пушкиным, и неважно, идет ли речь о старом дворянском роде Набоковых или о молодом Рукавишниковых. Несомненно, что о первом у Набокова сведений значительно больше, больше и круг общения с многочисленной родней со стороны отца. “Со стороны матери, – пишет Набоков, – у меня был всего один близкий родственник – ее единственный оставшийся в живых брат Василий Иванович Рукавишников...”5 Ему, прежде всего, уделяет место Набоков в своем повествовании, именно от него досталось Набокову и знаменитое Рождествено. Все остальные братья и сестры матери Набокова умерли ко времени его рождения, но род Рукавишниковых не ограничивался потомками его деда. Что знал о них Набоков? Скорее всего, ничего или очень мало. Так, он явно не знает даже отчества своего прадеда, называя его лишь по имени, когда, со слов матери, пишет “о разных диковинных, а иногда и страшных, Рукавишниковых”: “Я люблю сцепление времен: когда она гостила девочкой у своего деда, старика Василья Рукавишникова, в его крымском имении, Айвазовский, очень посредственный, но очень знаменитый маринист того времени, рассказывал в ее присутствии, как он юношей видел Пушкина и его высокую жену...” Дед Набокова, Иван Васильевич, бывший и его крестным отцом, скончался, когда внуку было полтора года. Набоков представлял его уже только по фотографиям: “На старых снимках это был благообразный господин с цепью мирового судьи, а в жизни тревожно-размашистый чудак с дикой страстью к охоте, с разными затеями, с собственной гимназией для сыновей, где преподавали лучшие петербургские профессора, с частным театром, на котором у него играли Варламов и Давыдов, с картинной галереей на три четверти полной всякого темного вздора”. Сохранилось дело “О дворянстве Рукавишниковых”8, из которого явствует, что в 1882 году коллежский советник Иван Васильевич Рукавишников просит признать его с детьми Владимиром, Василием и Еленой в дворянском достоинстве по праву, приобретенному пожалованием ему 1 января 1882 года ордена Св. Владимира 4-ой степени. К делу приложены свидетельства о крещении детей, доказывающие законность их происхождения от просителя и представляющие все данные относительно их рождения, крестных родителях, месте крещения и т.д. Из свидетельства, касающегося будущей матери писателя, мы узнаем, что крестили ее в Вознесенской церкви с. Рождествена Царскосельского уезда Санкт-Петербургской губернии. Она родилась 17-го, а крещена 22 августа 1876 года. Крестными ее были “кандидат Московского университета Константин Васильев Рукавишников и жена потомственного почетного гражданина Елена Кузминична Рукавишникова”. Если в отношении крестного отца очевидно, что это родной дядя крещаемой, то имя крестной потребовало уточнения. Обращение к адресным книгам Москвы позволило однозначно утверждать, что этой крестной была не кто иная, как бабушка новорожденной – прабабка писателя. О том же прямо говорит и свидетельство о крещении Василия Ивановича Рукавишникова, дядюшки писателя, в Морском Богоявленском Николаевском соборе 13 февраля 1872 года, где восприемниками обозначены его дядя “Владимир Рукавишников и жена потомственного почетного гражданина Василия Никитина Рукавишникова Елена Кузмина Рукавишникова”. В вышеприведенном единственном упоминании прадеда по линии матери Набокова несомненно интересует лишь факт его общения с Айвазовским, воспоминание о Пушкине и Наталии Николаевне. Верный системе “наведения мостиков” между собою и первым поэтом России, он не преминул сообщить читателю и эту маленькую подробность. Было или не было известно Набокову отчество прадеда, установить теперь не представляется возможным, но обнаружение отчества Василия Рукавишникова представляется существенным для генеалогии писателя. Он знал, вероятно, имя бабушки матери, тем более, что Елена Ивановна была названа в ее честь. Несомненно, что знал Набоков и имя Константина Васильевича Рукавишникова, родного дяди матери и ее крестного отца. Вполне вероятно, что родители писателя не поддерживали отношений со своей московской родней, но трудно предположить, что их имена вовсе не упоминались в семействе. Третье свидетельство, приложенное к делу, касается Владимира Ивановича Рукавишникова, любимого сына Ивана Васильевича. Он был крещен “в церкви Преображения Господня, что при доме Главного священника Армии и Флота” в Петербурге 30 июня 1870 года, а восприемниками значатся “доцент Санкт-Петербургской медико-хирургической академии Вениамин Михайлов Тарновский и жена начальника той же академии тайная советница Козлова Олимпиада Кирова”. К делу приложен и “Формулярный список о службе состоящего заобер-прокурорским столом в 4 Департаменте Правительствующего Сената коллежского советника Ивана Рукавишникова”, составленный 5 апреля 1882 года. На этот день он числится 39 лет, т. е. родился в 1843 г. Происхождение обозначено – “из купеческих детей”. Образование он получил в Московском университете, окончив его со степенью кандидата физико-математических наук. После этого он выдержал экзамен по юридическому факультету в Санкт-Петербургском университете и был удостоен степени кандидата права 10 июня 1868 г. На три трехлетия после этого он избирался мировым судьей, в 1876 г. утвержден в звании почетного блюстителя народного училища села Рождествена. С 1876 г. Иван Васильевич Рукавишников уже чиновник Сената, чины ему следуют, в 1881 г. он пожалован коллежским советником, а 1 мая 1882 г. – Владимирским крестом 4-ой степени, давшим ему право претендовать на дворянское достоинство. Указом Правительствующего Сената от 10 августа 1882 г. он был признан “в потомственном дворянстве с правом внесения в III-ю часть дворянской родословной книги”. С этого дня может исчисляться дворянство Рукавишниковых. Дослужившись до чина тайного советника, Иван Васильевич Рукавишников был даже членом делегации от петербургского дворянства на коронации императора Николая II в 1896 году. Примеру брата следует и Константин Васильевич Рукавишников, который также по получении ордена Св. Владимира 4-ой степени подает в 1883 г. прошение на дворянство, прикладывая к нему формулярный список и свидетельства о крещении детей Николая, Евдокии, Зинаиды, Елены и Марии. Женат он был на представительнице знаменитого купеческого московского рода Евдокии Николаевне Мамонтовой. Среди крестных их детей значатся, помимо родственников, представители других замечательных купеческих фамилий Москвы: Зинаида Николаевна Якунчикова, сам Павел Михайлович Третьяков, крестивший Зинаиду Рукавишникову, его жена Вера Николаевна, крестившая вместе с младшим из двоюродных дедов писателя, Николаем Васильевичем, Евдокию Рукавишникову. Проситель, как и его братья, числится кандидатом Московского университета, состоит мировым судьей, исправляет должности члена Московского комитета о просящих милостыню и попечителя Долгоруковского ремесленного училища. За ним состоит в Пермской губернии 800 тысяч десятин земли с заводами, в Москве каменный дом на Арбате и 170 десятин за дачей в Московском уезде. Ко времени прошения о признании его в дворянском достоинстве он дослужился до чина коллежского асессора. Желаемый указ последовал 29 декабря 1883 г. А к 1896 г. Константин Васильевич уже статский советник и московский городской голова, ему принадлежало 18 домов в Москве, его имя носил исправительный приют для малолетних, им же основанный, директором которого до ранней своей смерти являлся его младший брат Николай Васильевич (1845–1875). Отец писателя посвятил ему биографический очерк, вышедший отдельной брошюрой. Таким образом, обращение к архивам, некрополям и адресным книгам позволило представить роль и место купеческого рода Рукавишниковых в жизни Москвы и убедиться в том, что эта молодая дворянская фамилия состоит в самом близком родстве с петербургскими Рукавишниковыми, дедом, дядьями и матерью писателя, устанавливаются имена и некоторые обстоятельства этих довольно многочисленных московских родственников. Так что, когда в “Других берегах” Набоков подчеркивает, что его предков со стороны матери “не должно смешивать с известными московскими купцами того же имени”, это свидетельствует о том, что он или действительно не знает о существовании этих своих родственников, или же о нежелании их знать, исходящем от отца и матери, а, может быть, выработанном самим писателем с течением времени. Москва вообще была для Набокова землею неизведанной, он никогда не бывал в ней и ни разу не писал о ней. И тем не менее многочисленные московские Рукавишниковы были Набокову такой же близкой родней, как и те его родственники со стороны отца, о которых со знанием всех их брачных связей пишет он в тех же “Других берегах”. Источником генеалогических сведений по истории собственного рода для Набокова, далеко не сразу заинтересовавшегося ею, стал его дядюшка В.В. Голубцов, потомственный генеалог. Об этом сообщает сам Набоков: “Восемнадцати лет, покинув Петербург, я был еще слишком молод в России, чтобы проявить какое-либо любопытство к моей родословной; теперь я жалею об этом – из соображений технических: при отчетливости личной памяти неотчетливость семейной отражается на отчетливости слов. Уже в эмиграции кое-какими занятными сведениями снабдил меня двоюродный мой дядюшка Владимир Викторович Голубцов, большой любитель таких изысканий”. Составленная нами поколенная роспись рода Рукавишниковых демонстрирует утраченные связи Набокова с его московской родней.
Единственное, что написал Старк о «нижегородских» Рукавишниковых в своей статье:
цитата:
"Существовал еще один купеческий род Рукавишниковых, связанный с Нижним Новгородом. Первым установленным лицом в этом роду являлся владелец нижегородского стального завода и оптовый торговец железом Григорий Михайлович Рукавишников, живший в первой половине ХIХ века. Его дело продолжил сын Сергей Михайлович, отец известного писателя Ивана Сергеевича Рукавишникова (1877–1930). Наиболее известен его роман “Проклятый род”, во многом автобиографический. Прототипом “железного старика” послужил дед писателя Григорий Михайлович. В Нижнем Новгороде сохранились дома, принадлежавшие Рукавишниковым, в одном из которых расположен городской краеведческий музей."
Так что никакого отношения Рукавишниковы из Нижнего к Набокову не имеют. Поэтому мне странно стремление скульпторов Рукавишниковых во что бы то ни стало «породниться» с Набоковым…
Пушкин, защитивший честь рода своего "на деле", и Набоков, защищавший свои права аристократа - "на словах", это, пожалуй, из одной серии "благородного поведения" Человека среди недочеловеков и откровенной черни... Человек - это понятие эстетическое, а потом уже - нравственное, социально-историческое, субъективно-психологичесоке ... Т.е. Человек - сопричастен Творцу (через Слово - как у П. и Н.), иначе ... скучно и плоско.
Светлана
постоянный участник
Сообщение: 375
Зарегистрирован: 09.01.08
Откуда: Нижний Новгород
Репутация:
2
Отправлено: 14.03.08 08:33. Заголовок: Да, пожалуй, И.С.Рук..
Да, пожалуй, И.С.Рукавишникову с его "Проклятым родом" очень далеко в этом отношении до Пушкина и Набокова!.. Впрочем, он и не был аристократом... :)
И.С.Рукавишникову с его "Проклятым родом" очень далеко в этом отношении до Пушкина и Набокова!..
Ой, как же это я так "ляпнула"!.. :) Небольшая поправочка: по-моему, ему вообще, во всех "отношениях", до них далеко!.. :) Но это, так сказать, мое "пристрастное" мнение... :)
На ветке "Пушкин в Нижнем..." ещё и не то случится может ("гы").
Светлана
постоянный участник
Сообщение: 379
Зарегистрирован: 09.01.08
Откуда: Нижний Новгород
Репутация:
2
Отправлено: 14.03.08 23:23. Заголовок: Светлояр
Светлояр - легендарное озеро в Нижегородской области, в глухих заволжских лесах, около села Владимирское...
Из путеводителя:
"Легенда гласит, что когда-то на берегах Светлояра стоял град Большой Китеж. Был заложен он князем Юрием Всеволодовичем, тем самым, что Нижний Новгород основал. Раз был Китеж Большой, значит, существовал и Малый Китеж, только город этот мы больше знаем как Радилов-город на Волге, или по-нынешнему Городец. Легенда о Китеже смеет с историей спорить. Летописи отметили гибель князя Юрия Всеволодовича и его войска на реке Сить, а китежская легенда его воскресила, сказав, что не так все было. Уцелел Юрий Всеволодович в той битве и с остатками войска подался к Малому Китежу, под защиту его стен и крепостных валов. Батыево войско штурмом взяло город. Юрий Всеволодович и тут уцелел. Один путь ему оставался - лесными тропами под защиту града Большого Китежа. Повелел хан пытать полоненных воинов. Все смолчали, кроме одного. Его имя до сих пор проклинают - Гришка Кутерьма, бросовый человечишко. Он знал лесную дорогу к Большому Китежу. В обход болот и топей повел он войско кочевников. И вот ведь какая несправедливость. Раз Юрий Всеволодович заложил Большой Китеж, значит и от берега Волги он тропу туда знал. По ней и от Батыя ушел. Звать бы ту тайную лесную тропу Юрьевой или Княжеской, а ее до сих пор Батыевой зовут. Зло, выходит, дольше помнится. Привел Гришка Кутерьма Батыево войско к Светлояру. Увидев надвигающегося ворога, китежане и воины княжеской дружины стали молиться Богу. Сжалился он над страданиями русичей, и на глазах изумленных кочевников озеро поглотило город белокаменный. Город был спасен от поругания, а войско князя приняло смертный бой на берегах Светлояра. Если миновать озеро и пройти по полю и лесу, а там, зацепившись за тропу, дойти до болотистой речки, то здесь можно увидеть ключик Кибелек. По преданию, конь Юрия Всеволодовича пробил его. Принял здесь смерть князь. Но бились еще с ворогом три богатыря. Много они захватчиков в этих местах побили, но и сами головы сложили. Сразу же за Кибельком, в чащобе на сухом берегу их могилы. С тех самых пор почитаемы.
Ключ Кибелек и могилы трех богатырей
Люди, что жили вокруг Светлояра, всегда верили: "Град Китеж под Светлояром стоит целый, и люди в нем живут, только туда никак попасть нельзя". Если в легенду не поверите, то старожилы вам расскажут, что жила в селе Владимирском старуха, которая могла указать, под какими холмами град Китеж схоронен. "Вон под этой горой стоит Ивановская церковь, под этой вон - Успенский собор, а под той - Благовещенский. И все те церкви Господь землей укрыл".
Самый шумный день на Светлояре - 6 июля. В этот день почитают Владимирскую икону Божией Матери. Крестным ходом взбираются верующие "на горы", и там идет молебен. В этот день в селе Владимирское, что стоит при озере, всегда пекли пироги и угощали ими всех пришедших. На берегу Светлояра шумела ярмарка. В озере никто не купался - это считалось великим грехом. Выше ярмарки, на горе, стояла часовня. Вокруг нее и шла "пря" - спор о вере. Берега озера были высочайше разрешенным приютом свободомыслия. По всем дорогам и тропам шли сюда люди разных вер: раскольники, сектанты, чернокнижники, доморощенные философы, толстовцы... Шли с тяжелыми книгами. Шли на великий спор. О чем говорили? Да о вере - чья вера ближе к Истине.
Часовня Казанской иконы Божьей Матери
Дух свободной мысли привлекал сюда писателей. Если на берегу, скажем, поставить мемориальный знак с упоминанием фамилий знаменитостей, то мы узнаем, что берегом озера хаживали Максим Горький, Михаил Пришвин, Павел Мельников-Печерский, Владимир Короленко, Зинаида Гиппиус, Дмитрий Мережковский... Владимир Короленко, приехавший на озеро послушать легенды, сам в таковую угодил. Он был первым, кто здесь искупался. Старики, что стояли на берегу, ахнули: выплывет или сгинет? Выплыл, значит Бога не прогневил, чистой души человек.
Писатели о Светлояре "Здесь Русь исстари на чистоте стоит" (П.Мельников-Печерский). "Там поистине царство земное: и покой, и тишина, и веселие вечное" (Д.Мережковский). "Странный лес, странные холмы, странные люди, странный вечер! Как будто не та земля, на которой стоит Петербург!" (З.Гиппиус) "На Светлом озере сходятся великие крайности русского духа" (М.Пришвин).
В ночь на Владимирскую вокруг озера зажигались, теплились мириады свечей. Многие со свечой и молитвой шли вокруг озера тропой, которая тянулась верст на пять. Обойти озеро пять раз - значит совершить путешествие в Афон, десять - в Иерусалим. В языческие времена на берегах Светлояра славили всем богам бога - Ярилу. Так солнце звали. В честь небесного светила и озеро зовется - Светлый Яр. Светлое око земли. В ночь на Ивана Купалу здесь лето встречали. Предки твердо верили, что ночь эта волшебная. Девицы бросали в воду венки. Если пара венков сойдется - от свадьбы не уйти. В лесах искали цветок папоротника - символ счастья.
След Богородицы
Откуда здесь взялся этот камень? Раньше о нем не слыхивали, хотя каждая светлоярская достопамятность легендой овеяна, а крутой валун с приметинкой - следочком человеческой ноги - обойден вниманием. Такие валуны - редкость, и не похоже, что некогда он был опорой стоявшей здесь часовни. Его ведь могли и перевернуть, но нет, лежит следочком вверх. В далекие времена таким камням поклонялись. Кто-то стал называть его "божьим камнем", считая, что след на нем оставила Богородица и что сам он оказался в этих местах, неведомо как перенесенный из палестинских земель. Ну, а те, кто с краеведением хоть немного знаком, говорят, что это "камень-следовик". И добавляют, что такие камни уж очень на Верхней Волге почитаемы. Там могут показать камни со следами святых Александра Невского, Дмитрия Донского, Кирилла Белозерского, Параскевы Пятницы. Легенды об этих камнях в местном фольклоре до сих пор сохранились, и даже что ушло - не потеряно, в записях осталось.
Сообщение: 381
Зарегистрирован: 09.01.08
Откуда: Нижний Новгород
Репутация:
2
Отправлено: 15.03.08 00:00. Заголовок: Гиппиус и Мережковский на Светлояре
Гиппиус и Мережковский на Светлояре. Из статьи А.Левандовского "Живая легенда Светлояра"
"Одним из самых занятных эпизодов в истории духовных исканий интеллигенции этого времени явилась поездка на Светлояр знаменитой писательской черты – Зинаиды Гиппиус и Дмитрия Мережковского, - вдохновителей и руководителей петербургских религиозно-философских собраний. Это путешествие, состоявшееся летом 1902 года, подробно описано в дневнике Гиппиус; несколько позже Мережсковский посвятил ей главу в своей известной книге «Не мир, но меч» - «К будущей критике христианства». Дневник Гиппиус, посвященный «путешествию в страну раскольников», чрезвычайно выразителен: происходящая на его страницах смена нескрываемо скептического тона на самый восторженный стоит крутого сюжетного поворота в талантливом литературном произведении. Первые впечатления от «мистерии» у четы были малоприятные: утомительная поездка, духота, бесконечный и неинтересный спор… «На первый раз «дух народный» нас сморил…» Но прошло совсем немного времени – и Гиппиус с Мережковским перестали быть сторонними наблюдателями, оказались в эпицентре этого «бесконечного спора» - и сонную одурь как рукой сняло… Характерно, что на Светлояре к писательской чете мужиков притягивало именно то, что в других местах неизбежно оттолкнуло бы – городская одежда, интеллигентный вид… Однако этого, конечно, было бы мало – но после первых же слов выяснилось, что у «пришельцев» сердце болит о том же, что и у светлоярских старожилов – о вере… Кроме того, оказалось, что они читали одни и те же книги, говорят схожим языком – то есть, способны понять друг друга. Переодетому «странником» Короленко – он, кстати, и внешне походил на крепкого дельного крестьянина, и сапоги тачал бесподобно – и двух связных слов невозможно было сказать богомольцам-раскольникам на волнующую их тему. «Стародавнюю тропу» он покинул бесповоротно. А подчеркнуто чужие, ни на кого не похожие, «декадентствующие» барин с барынькой всю ночь взахлеб проговорили с «взыскующими града» - и наговориться не могли. Недаром в дневнике Гиппиус так ясно выражено ощущение чуда: «Странный лес, странные холмы, странные люди, странный вечер! Как будто не та земля, на которой стоит Петербург…» Может быть, впервые на этой земле интеллигент и мужик взаимно заинтересовали и хоть в чем-то поняли друг друга. На другой день изба, где остановились приезжие, оказалась битком набитой – «бесконечный спор» продолжался. Зная характер Мережковского и Гиппиус, можно было бы усомниться в том, насколько достоверно описание писательской четы. Однако на этот счет есть любопытное свидетельство Михаила Пришвина, побывавшего на Светлояре несколько лет спустя. Узнав, кто он и откуда, несколько богомольцев попросили – к величайшему его удивлению – «поклониться Мережковскому», поблагодарить: «Журналы высылает, пишет». Значит, память о себе «Мережковские» впрямь оставили прочную. Им самим было хорошо понятно, что до великих свершений еще далеко. Но это могло быть начало пути… Во всяком случае, Гиппиус в своем дневнике резко противопоставляет «культурным людям с их тараканьими интересами» тех, с кем она познакомилась на Светлояре: «Пришли со своими мыслями, со своими книгами, уйдут – целый год будут думать то и там, что унесут отсюда. И без усилий, а просто потому, что для всего их существа это важно. Так их много – и для всех один вопрос: как верить в Бога? Где правда? Как молиться? Решить это, а там уже все будет ясно. Это – исток. Самое главное». Те, кто на озере, пишет Гиппиус, есть часть народа, «обращенная к нам единой точкой, в которой возможно соприкосновение всех живых людей без различия – возможно истинное «слияние». И эта одна точка – все. Исток всего. Жива она – все остальное может приложиться». «Слияния», как известно, не произошло. Писательская чета осталась при своем, светлоярские богомольцы – при своем. Сама поездка Мережковского и Гиппиус на Светлояр не имела сколько-нибудь заметного резонанса. Мережковский выступил с докладом о Китеже на одном из религиозно-философских собраний, упомянул о поездке в книге. Гиппиус опубликовала дневник. Вероятно, эти материалы и личное общение с четой произвели серьезное впечатление на С.Н.Дурылина – в его небольшой, но сильно написанной книге о Китеже развиты вышеприведенные мысли Гиппиус. Вот, пожалуй, и все… Ну, и еще светлоярские раскольники какое-то время получали из Петербурга журналы и письма. Очевидно, иных, более серьезных последствий поездка и не могла иметь – при том образе жизни, который вела писательская чета, при том восприятии мира, которое было для них характерно. Как выяснилось, декадентствующий интеллигент оказался способен добиться взаимопонимания с «взыскующим града» раскольником – но «слиться» с ним воедино он, естественно, не мог. Подобное «слияние» предполагало самоотречение, жертву, отказ от привычного – подвиг. Гиппиус же с Мережковским рождены были не для подвигов. «Путешествие в страну раскольников» так и осталось всего лишь эпизодом в их биографии. А вскоре все разом закончилось… «Живая легенда» Светлояра была обречена на гибель: она ушла в прошлое вместе со старой Россией. Град Китеж навсегда погасил свои огни. И те противоречивые, далекие от ясного понимания происходящего интеллигентские записи, о которых шла речь выше, остались чуть ли не единственным свидетельством удивительных мистерий, разыгрывавшихся на берегах круглого озера у села Владимирского."
Арина Родионовна
постоянный участник
Сообщение: 1408
Зарегистрирован: 24.08.07
Откуда: Россия, Москва
Репутация:
3
Отправлено: 15.03.08 01:11. Заголовок: НЕ все еще удалось п..
НЕ все еще удалось прочесть, слишком отстала. Но за то, что успела – уже спасибо!
Светлана
постоянный участник
Сообщение: 383
Зарегистрирован: 09.01.08
Откуда: Нижний Новгород
Репутация:
2
Отправлено: 15.03.08 09:19. Заголовок: Рерих
Композитор Римский-Корсаков написал музыку к опере «Сказание о невидимом граде Китеже и деве Февронии» на либретто В.И.Бельского. К опере создавали декорации и писали картины известные русские художники: А.М.Васнецов, Н.К.Рерих, К.А.Коровин, М.Нестеров, И.Билибин. Для третьего "Русского сезона" Николай Рерих по просьбе Дягилева исполнил эскиз занавеса к "Сече при Керженце" - симфоническому антракту из третьего действия оперы Н. А. Римского-Корсакова. Эскиз занавеса был решен в виде декоративного панно. Занавес по эскизу Рериха исполнил художник С. П. Яремич.
«Несомненно, китежская легенда помогла Рериху в создании полотна «Град осужденный». Он вспоминал о том, как в феврале 1915 года на выставку «Мир искусства» пришел М.Горький. «Он очень хотел иметь мою картину. Из бывших тогда у меня он выбрал не реалистический пейзаж, но именно одну из так называемой «предвоенной серии» - «Город осужденный», именно такую, которая ответила бы прежде всего поэту…» Стоящий на холмах город окружил, свившись кольцом, страшный змей. Он еще не губит города, он выжидает, но город, высокий, белокаменный, уже обречен…» (Ю.Адрианов "Голубое око Светлояр-озера")
«Когда Пушкин увидел город Свияжск, он пришел в неописуемый восторг. Оказалось, поэт именно так и представлял себе сказочный город на острове Буяне.»
Светлана
постоянный участник
Сообщение: 384
Зарегистрирован: 09.01.08
Откуда: Нижний Новгород
Репутация:
2
Отправлено: 15.03.08 09:50. Заголовок: Спасибо! Очень живоп..
Спасибо! Очень живописный остров! Я, к сожалению, никогда там не была... А Пушкин, наверное, увидел его во время своего оренбургского путешествия (в 1833 г.)?..
«...Переправа Пугачева произвела общее смятение. Вся западная сторона Волги восстала и передалась самозванцу. Господские крестьяне взбунтовались; иноверцы и новокрещеные стали убивать русских священников. Воеводы бежали из городов, дворяне из поместий; чернь ловила тех и других, и отовсюду приводила к Пугачеву. Пугачев объявил народу вольность, истребление дворянского рода, отпущение повинностей и безденежную раздачу соли. Он пошел на Цывильск, ограбил город, повесил воеводу, и разделив шайку свою на две части, послал одну по Нижегородской дороге, а другую по Алатырской, и пресек таким образом сообщение Нижнего с Казанью. Нижегородский губернатор, генерал-поручик Ступишин, писал к князю Волконскому, что участь Казани ожидает и Нижний, и что он не отвечает и за Москву. Все отряды, находившиеся в губерниях Казанской и Оренбургской, пришли в движение и устремлены были против Пугачева. Щербатов из Бугульмы, а князь Голицын из Мензелинска поспешили в Казань; Меллин переправился через Волгу, и 19 июля выступил из Свияжска; Мансуров из Яицкого городка двинулся к Сызрани; Муфель пошел к Симбирску; Михельсон из Чебоксаров устремился к Арзамасу, дабы пресечь Пугачеву дорогу к Москве... » Скрытый текст
Лепорелла, спасибо за Жуковского! Я внезапно "вспомнила", ведь Жуковский с наследником был и в Нижнем!.. :) В "Записках краеведов" читала об этом статью Д.И.Белкина, сейчас на руках книги нет - брала ее в библиотеке, но кое-что из нее тогда "выписывала". Вот, если Вам интересно, эта статья (с моими "сокращениями" :)). Скрытый текст
Д.И.Белкин Поэт В.А.Жуковский в Нижнем Новгороде. "Весной 1837 года, когда мысль, что «Пушкина нет», еще не вошла в его сознание, В.А.Жуковский получает распоряжение сопровождать наследника-цесаревича в его многомесячном путешествии по России. По приказу отца, императора Николая, 19-летнему наследнику престола, только что закончившему основной курс обучения наукам, предстояло проехать около 12 тысяч верст и обозреть империю до Урала и Сибири на востоке, до Смоленска на западе и Елисаветграда на юге. Маршрут этот был столь пространный, что пришлось печатать его описание в военной типографии на 29 страницах как для памяти путешествующим, так и для руководства местным властям. 3 мая 1837 года в 6 часов пополудни растянувшийся почти на полверсты поезд, насчитывавший 11 экипажей при 37 лошадях, тронулся в далекий путь. В.А.Жуковский ехал в отведенной ему коляске… О чем думал Жуковский, можно только предполагать; однако с кем встречался, что увидел за это время, что делал поэт – узнать можно. Василий Андреевич вел в дороге дневник не столько по распоряжению Николая 1, сколько по давней писательской привычке вести путевые записки. В план «царского посольства» по России входило также посещение ряда городов Поволжья. Жуковский спешно зарисовывал в свой альбом поражавшие красотой волжские пейзажи. Потом он будет уверять, что путешествие сделало его рисовальщиком. К тому времени, как «царское посольство» направилось в Нижний Новгород, позади оставались такие города, как Вятка, Воткинск, такие края, как Урал и Сибирь. Здесь, в Тюмени, но особенно в Кургане, произошла в церкви у обедни не предвиденная инструкцией безмолвная встреча наследника-цесаревича и его воспитателя с осужденными декабристами, несколько облегчившая судьбы некоторым из них. Довелось посетить летом и многие волжские города: Саратов, Хвалынск, Симбирск, Казань. Наследник-цесаревич спешил в наш город через Владимир, Ковров, Вязники, Гороховец. Ни погода, ни дорога ни благоприятствовали знатным путешественникам. 12 августа 1837 года в 5 утра сильно утомленные добрались в заречную часть Нижнего Новгорода, Александровскую слободу, как ее тогда именовали. Их ждали и в этот час. Погода, однако, не собиралась исправляться. «В Нижнем дождь также не переставал и день и ночь досаждать нам». Как и везде, в первой половине дня высокие гости приступили к знакомству с городом, его достопримечательностями. Начали с ярмарки. Большое впечатление произвели здесь, по записи Жуковского, «железный и мучной ряд».Побывали и в «главной конторе» - Главном торговом доме. «… гармония пропорций, скульптурное убранство фасадов, удобство пользования помещениями и прилегающей территорией ставили Главный дом в ряд лучших построек города периода позднего классицизма». Именно здесь и была отведена квартира наследнику и членам его свиты. Жуковский внимательно осматривал постройки, возведенные на знаменитом всероссийском торжище. Многое здесь возбуждало его интерес, звало к размышлениям. Это и подковообразный канал, позволявший соблюдать чистоту на ярмарочной площади; это и разместившиеся рядом «церкви русская, армянская и мечеть». С нескрываемым любопытством и восхищением оглядывали гости большой наплавной мост «Через Оку и через рукав», который нижегородцы наводили к началу лета и разбирали глубокой осенью, накануне ледостава. В первой половине дня Жуковский присутствует на традиционном представлении губернского начальства наследнику-цесаревичу. Будущему императору Александру 11 представлены были, помимо губернатора, вице-губернатор… и т.д. Небезынтересно, что в числе представленных высокому гостю нижегородским губернатором М.П.Бутурлиным был композитор и музыкальный критик Александр Дмитриевич Улыбышев – единственный нечиновный. Вполне допустимо, что композитор мог расспрашивать Жуковского, с которым давно был знаком, о последних часах Пушкина. Когда-то в 1818 и 1819 годах, оба они посещали заседания «Зеленой лампы», оба интересовались судьбой Моцарта. Жуковский, закончивший накануне путешествия разбор пушкинских бумаг, имел все основания сообщить собеседнику, что встретил среди рисунков гениального поэта зарисовку Улыбышева в роли председательствующего. После весьма непродолжительного знакомства с нижегородскими чиновниками в здании Главного дома великий князь в сопровождении свиты и местных властей направился в недавно отстроенный Спасо-Преображенский собор. Зная, что в подвале собора захоронены останки нижегородских князей – Константина Васильевича, Дмитрия Константиновича, Андрея Константиновича и Василия Дмитриевича Кирдяпы, предков дома Романовых, - высокие гости, предводительствуемые преосвященным Иоанном Доброзраковым, спустились в подцерковье. Здесь в сводчатом склепе, освещенном свечами и лампадами, вошедшие беззвучно читали имена захороненных, обозначенные над нишами славянскими буквами. Затем осмотрели мраморную гробницу Минина с бронзовыми украшениями, сооруженными на средства Якова Самарина, его земляка, крестьянина из Катунок. Выйдя из Спасо-Преображенского собора, наследник в сопровождении свиты и чиновников терпеливо взглянул на обелиск «незабвенному избавителю Отечества». К удивлению нижегородского начальства, поэт Жуковский дольше, чем его царственный воспитанник, продолжал любоваться «видом с горы», слиянием вод Оки и Волги… Из всего сказанного и осмотренного наибольшее впечатление на Жуковского произвела Рождественская церковь, построенная в 1719 году Г.Д.Строгановым. Поскольку после приездов в 1834 и 1836 годах в Нижний Новгород императора Николая 1 все строительство в городе повелось под строгим надзором центральной власти, то проверка того, что сделано, вошла в задание наследника-цесаревича на дни пребывания в Нижнем. К примеру, он был ознакомлен с ходом благоустройства верхней и нижней набережных, с дорожными работами на Похвалинском, Зеленском, Георгиевском и Печерском съездах или «спусках». Вечером отправились на вечер в Дворянское собрание. "Общество здесь и небольшое, и ничем особым себя не отличающее. Удивительно, что даже и ярмарочный съезд не сделал его блистательным. Зала дворянства небольшая, но очень хороша; в ней каждую неделю зимой собираются потанцевать, но, говорят, собирающихся немного; у губернатора же раза два в зиму, вот все об увеселениях в Нижнем вообще, и теперь, при нас, и сказать более нечего." И хотя погода 13 августа менялась – то дождь, то ведро, высокие гости постарались посетить и местную гимназию. Судя по упоминанию поэта, какие-то сведения о ней мог дать почетный смотритель училищ Н.В.Шереметев. Полагаем, что речь шла о социальном составе гимназистов: абсолютное большинство из них были дети разночинцев. Василию Андреевичу, разменявшему шестой десяток лет, утомительно было постоянно присутствовать на официальных приемах. Он уставал от путешествия, которое требовало от него, образно говоря, быть застегнутым на все пуговицы фрака. Поэтическое вдохновение почти не посещало его, превалировало желание рисовать, заносить на бумагу прекрасные российские пейзажи. Так было и в Нижнем. Для высоких гостей 13 августа была подготовлена в Кремле выставка картин «Арзамасской школы». Поэт не прошел равнодушно мимо картин местных живописцев. Упоминание об арзамасских мастерах и мастерицах и ранее встречается в путевом дневнике. Еще в мае, когда наследник осматривал в Суздале, в Спасо-Евфимьевском монастыре, «место погребения Пожарских», поэт обратил внимание на несколько больших четырехугольных тканых полотен с изображением тела Христа в гробу. Сопровождавшие монахи уточнили, что понравившиеся ему «плащаницы арзамасской работы». Дальнейший путь прошел по высокому берегу Оки, проехали они по селу Богородицкому, принадлежащему предводителю местного дворянства генералу С.В.Шереметеву. Останавливались у Островозерского монастыря в Ворсме; в Павлове осматривали специально выставленные «железные изделия, замки и ножи», удивлялись, что в этом селе действуют семь церквей. Ночевал Василий Андреевич уже в старинном городе Муроме, у купца Мяздрикова, в одной горнице с Иосифом Виельгорским. И оба чуть не проспали выезд великого князя… Путь «царского посольства» лежал теперь в Рязань, в Тулу, а затем в Крым."
В статье еще был приведен рисунок Жуковского, изображающий Нижний Новгород, к сожалению, у меня его нет, осталось только "описание" :) "Несколько слов о рисунке Жуковского. Перед нами Дятловы Горы, дома нижегородцев в зелени садов, силуэты церквей и соборов. Многочисленные барки с высокими мачтами и свернутыми парусами у берега передают динамику большого города."
Вообще, интересно было бы почитать дневник самого Жуковского с его "путевыми заметками"... :)
вот именно: почитать бы Дневники Жуковского Скрытый текст
«Из всего сказанного и осмотренного наибольшее впечатление на Жуковского произвела Рождественская церковь, построенная в 1719 году Г.Д.Строгановым.» - спасибо
Светлана
постоянный участник
Сообщение: 389
Зарегистрирован: 09.01.08
Откуда: Нижний Новгород
Репутация:
2
Отправлено: 15.03.08 22:53. Заголовок: А они вообще издавал..
А они вообще издавались или нет?.. В 20-томнике его произведений (ссылку на который Вы мне давали) нет разве дневников?.. Наверное, можно взять в библиотеке да почитать! :)
я беру - иногда - в библиотеке, на работе, только ноты, но Вы подаёте идею: прогуляться к Никольскому собору и зайти ... в Библитотеку; если там окажутся Дневники Жуковского, то ... поставлю три свечки в церкви - за Жуковского, за Пушкина и ... там видно будет
Сообщение: 390
Зарегистрирован: 09.01.08
Откуда: Нижний Новгород
Репутация:
2
Отправлено: 15.03.08 23:09. Заголовок: Вот, нашла, в интерн..
Вот, нашла, в интернете можно купить 13 и 14 тома из 20-томника (как раз с дневниками), дороговато, правда... :)
Из аннотации: "Полное собрание сочинений В.А.Жуковского впервые в эдиционной практике представляет наследие великого русского поэта в максимально полном на сегодняшний день объеме. Тексты Жуковского даны на основе критического осмысления всех известных автографов поэта и прижизненных публикаций. Собрание сочинений состоит из 20 томов. В 13-м и 14-м томах собрана дневниковая проза Жуковского, включающая три взаимосвязанных раздела: собственно дневники, письма-дневники и записные книжки. 13-й том содержит дневниковые материалы 1804-1833 гг., от первых дошедших до нас размышлений юного поэта, ориентированных на тип "франклинова журнала", записной книжки "Разные замечания", писем-дневников, обращенных к Маше Протасовой, материалов первого заграничного путешествия 1820-1821 гг. до описания второго заграничного путешествия 1832-1833 гг. "
"В 14-м томе опубликованы дневниковые записи 1834-1847 гг., которые включают материалы "Конспективных заметок о смерти Пушкина", путешествия с наследником по России 1837 г., третьего заграничного путешествия 1838-1839 гг., записной книжки "Мысли и замечания", а также историю женитьбы на Елизавете Рейтерн и последующей жизни в Германии. Том завершается приложением, содержащим краткую летопись жизни и творчества поэта и аннотированный указатель имен к 13 и 14 томам."
Вот, тот самый рисунок Жуковского, изображающий Нижний Новгород (из "Записок краеведов"). Скрытый текст
Взяла все-таки сегодня в библиотеке, чтобы "освежить" в памяти :) Кстати, спрашивала и 20-томник Жуковского, в районной библиотеке нет, как я и предполагала. Есть только 4-х-томник. Наверняка 20-томник есть в областной ("ленинской") библиотеке, но там, скорей всего, выдадут его только в читальном зале :( Лепорелла, надеюсь, Вам повезет больше :)
Светлана
постоянный участник
Сообщение: 395
Зарегистрирован: 09.01.08
Откуда: Нижний Новгород
Репутация:
2
Отправлено: 16.03.08 20:44. Заголовок: Промыслы Нижегородской области :)
«Искусство хохломы - это не только красиво выполненная рос-пись, но и умение создавать выра-зительную форму изделия, знание сложной технологии обработки дерева. И немногие знают, сколько труда и терпения, сноровки и истинного вдохновения требует людей разных специальностей этот сложный процесс. На основе Традиционного способа изготовления хохломских изделий был разработан и усовершенствован современный технологический процесс, позволяющий достигнуть высокого технического уровня продукции. В производстве используется дерево разных пород, в основном - липа. Древесину сначала выдерживают на открытом воздухе не менее года. Затем ее распиливают на кряжи, изготавливают болванки, из которых вытачивают чашки, поставки, бочата, вазы, матрешку, вырезают ложки и ковши. Некрашеную посуду называют в промысле «белой» или «бельем». Прежде всего, ее надо высушить, чтобы изделие не дало трещин. Поэтому в помещениях предварительной обработки постоянно поддерживается температура около 30 градусов, а в сушильных камерах, где на широких полках-«колосниках» досушиваются белые точеные изделия, - до 100 градусов. Затем, некрашеные чашки покрывают специальным масляным грунтом красновато-коричневого цвета, отчего все они становятся похожими на глиняные. После грунтовки изделия 2-3 часа сушат в электропечи при температуре 120-130 градусов. Далее - шлифуют, шпаклюют, олифят. Последняя подготовительная операция - лужение. Исполняют ее также, как и все предыдущие операции, вручную. Пока верхний слой олифы не высох окончательно и грунт не утратил вязкости, изделия натирают алюминиевым порошком. Луженые чашки становятся матово блестящими, напоминая серебряные, и в таком виде поступают в цеха росписи.
Расписанные изделия два-три раза покрывают лаком с промежуточной закалкой при температуре 120-130 граду-сов. Чтобы получить нужный эффект от закалки, необходимо точно рассчитать её время, которое зависит от сорта дерева, и от габаритов изделия. Таким образом, серебро превращается в «золото», и расписанные деревянные чаши и вазы становятся похожими на драгоценную позо-лоченную посуду, отличающуюся особенной красотой и неповторимостью. В современной хохломской росписи сохраняется стиль и колорит традиционного орнамента, «верхового» и «фонового», но цветовая гамма - расширена. Кроме черного, красного и золотого цвета - традиционного триколора, пришедшего из иконописи, используются зеленый и желтый, оранжевый и коричневый цвета. Художники имеют возможность экспериментировать. Так появляются новые направления в хохломском искусстве. Это миниатюрная хохломская рос-пись, хохломское панно с живописью, иконы.»
Светлана
постоянный участник
Сообщение: 396
Зарегистрирован: 09.01.08
Откуда: Нижний Новгород
Репутация:
2
В тех же "Записках краеведов" (за 1991 г.) нашла интересную, на мой взгляд, статью В.В.Тюкиной «Знакомцы давние…» (О неизвестных портретах из Ветошкина, имения Пашковых) Читала ее раньше, но подзабыла, а сейчас она показалась мне как раз "кстати" :)... Статья большая, поэтому уделю внимание лишь нескольким «интересным», с моей точки зрения, моментам: портретам А.Г.Муравьевой из имения Пашковых, самим Пашковым и их знакомству с Пушкиным, а также их имению в Ветошкине (вернее, тому, что от него осталось...). Сначала о портретах А.Г.Муравьевой :)
"Два редких акварельных портрета А.Г.Муравьевой (жены основателя «Союза спасения» Н.М.Муравьева и сестры декабриста З.Г.Чернышова) из собрания Нижегородского художественного музея. Оба портрета имеют авторские подписи. Один из них, принадлежащий кисти А.И.Погонкина и датированный августом 1825 года, никогда не покидал фондов Нижегородского художественного музея. Второй, исполненный в 1826 году Я.Ф.Яненко, мелькнул в экспозиции музея в 1960-е годы и тоже исчез на долгие годы в музейных запасниках.
Портретные изображения А.Г.Муравьевой встречаются крайне редко. Широкую известность получил ее акварельный портрет из Эрмитажа, созданный в Петербурге знаменитым мастером этого жанра П.Ф.Соколовым в конце декабря 1825 года, вскоре после ареста Никиты Муравьева. А 5 января 1826 года этот портрет был доставлен ему «с высочайшего соизволения» в каземат Петропавловской крепости с надписью на обороте: «Моему дорогому Никите». Позднее он писал жене: «В минуты наибольшей подавленности мне достаточно взглянуть на твой портрет – и это меня поддерживает». Этот портрет он увез в Сибирь и до конца дней своих не расставался с ним, пережив любимую жену на 11 лет (Александра Григорьевна умерла внезапно, от простуды, в 1832 году в возрасте 28 лет). Среди известных сегодня изображений А.Г.Муравьевой два ее «забытых» портрета из собрания Нижегородского художественного музея близки эрмитажному портрету и временем создания, и развитием своей внутренней образно-поэтической темы. В пушкиноведении многое известно о знакомстве и дружбе поэта с почтенным семейством графа и графини Г.И. и Е.П.Чернышевых, особенно с молодым поколением – Захаром Чернышевым, выпускником муравьевской школы колонновожатых, ротмистром кавалергардского полка, входившим в свиту императора, и с его шестью сестрами – Софьей, Александрой, Елизаветой, Натальей, Верой и Надеждой. Знакомство это возникло, вероятно, еще в детские годы, когда они постоянно общались в московских домах родителей вплоть до пожара 1812 года, а затем продолжено было, очевидно, встречами в Петербурге и Яропольце. Новейшие исследования, касающиеся родословной А.С.Пушкина по женскому колену, открыли родственные связи поэта по материнской линии Ржевских с целой группой декабристов, в частности с А.Г.Муравьевой и З.Г.Чернышевым. Они доводились поэту четвероюродными сестрой и братом, или, как тогда было принято обобщать сложные степени родства, попросту кузиной и кузеном.
Более ранний по времени создания «нижегородский» портрет А.Г.Муравьевой исполнен в самую счастливую и, увы, короткую пору ее жизни профессиональным портретистом А.И.Погонкиным в августе 1825 года, по всей вероятности, в Петербурге накануне поездки Александры Григорьевны с мужем (замужем за Н.М.Муравьевым с 1823 года) в орловское имение ее родителей Тагино. Здесь у постели бльной матери к осени 1825 года собралась вся семья Чернышевых: сестры, кузен М.Д.Бутурлин, доводившийся и А.С.Пушкину также четвероюродным братом. Позднее, в сентябре, сюда приезжает и Захар Григорьевич Чернышев на четырехмесячный отпуск вместе с двоюродным братом Ф.Ф.Вадковским, также кавалергардским офицером и деятельным членом тайной полковой ячейки Южного общества. Хронологически эта акварель предшествует эрмитажной. Изысканно мягкая серебристо-жемчужная цветовая гамма несколько поблекла от времени. Однако портретный образ чарует нежной, трепетной женственностью, безмятежно ясным покоем души и тихой, задумчивой одухотворенностью. Молодая женщина с мечтательным взором больших серо-голубых глаз словно чутко прислушивается к чему-то глубоко потаенному в душе, словно ждет призыва. В Тагино большое и дружное семейство Чернышевых оставалось вплоть до конца 1825 года, доживая и свои последние мирные дни. «Любимое и уважаемое в обеих столицах и в провинции» семейство это выделялось в России своей культурой, высокими нравственными представлениями, озабоченностью судьбой отечества. Старшие Чернышевы понимали молодое поколение семьи, сочувствовали сыну и зятю, идеям «Союза спасения». Обыски и арест мужа и брата Александры Григорьевны произошли в Тагино, на глазах родителей. Она тут же решилась следовать в Сибирь за мужем. Сестры во всем ее поддержали. «Они смотрели на опозоренных брата и зятя как на жертвы самодержавного произвола». Александра Григорьевна оставляла малолетних детей, разбитую параличом и горем мать, дни которой были уже сочтены, и сокрушенного горем отца. Им суждена была разлука навсегда…
«Рис. Яненко. 1826 – года С. П-бургъ» - такова авторская подпись на лицевой стороне второго портрета А.Г.Муравьевой из собрания Нижегородского художественного музея, выполненного пастелью с легкой акварельной подцветкой. Строгий и благородный в лаконичной простоте своей стилистики, образно напряженный, он был написан по прошествии немногим, быть может, менее года после портрета тагинской поры и всего несколько месяцев спустя после эрмитажной акварели. По существу, все эти три портрета выполнены в тот единый срок, который определил сокровенный духовный смысл этой прекрасной героической судьбы. Автор последнего из этих трех портретов Яков Федосеевич Яненко, известный портретист круга К.П.Брюллова. Художник приобщает нас в этой акварели к страшной поре в жизни А.Г.Муравьевой. Помимо той пучины горя, в которую были ввергнуты она сама и ее близкие, ей приходилось идти в эти дни путем унизительных мытарств и скитаний по иерархическому лабиринту официальных инстанций «ледяной империи», метаться между Москвой и Петербургом, добиваясь «высочайшего» соизволения ехать в Сибирь вслед за мужем и братом. На эти хлопоты ушел ровно год. Лишь 14 декабря 1826 года удалось наконец получить выстраданное ею разрешение. И уже 7 февраля 1827 года одной из первых среди жен декабристов А.Г.Муравьева прибыла в Читу. А еще три дня спустя, 10 февраля, получила первое свидание с мужем. Трудно даже представить себе, в каком мучительно напряженном надрывном состоянии души жила в это время Александра Григорьевна, в каких трагических, отнюдь не «академичных» обстоятельствах создавался этот небольшой портрет – мимолетными урывками, за один-два кратковременных сеанса. Портрет, без сомнения, предназначался для самых близких, остававшихся в Москве, как паять, как последнее «прости» перед разлукой. Внимательному, заинтересованному взору портрет без труда откроет внешние и внутренние приметы глубокой драматической тональности образа. Темные, строгие одежды, черная бархатная наколка, чуть видимая над узлом кос, стянутых на затылке. И все тот же знакомый нам по эрмитажному портрету скорбный символ – траурный креп, но уже не гордо парящий над головой, а печально обвивший плечи и грудь… Стремясь к высокой художественной правде, автор бережно, крупным планом запечатлел каждую черту выразительного, открытого лица А.Г.Муравьевой, так возмужавшей и изменившейся за этот трудный год. Следы невыплаканного, подавленного страдания, лихорадочный блеск ярких бездонных глаз, горестно-гневный трепет губ… И удивительная сила, озаренность духа, глубокое сознание своей правоты, своего призвания – все грани сложной духовной жизни звучат и играют, оживая в нежных, вибрирующих штрихах пастели. Потрясение и великое противостояние души, готовность к подвижничеству – в этом поэтическая идея образа и в этом же непреходящая человеческая суть портрета А.Г.Муравьевой кисти Я.Ф.Яненко, быть может и скромного в узко искусствоведческой оценке, но значимого и бескомпромиссного свидетеля исторической трагедии.
Случайно ли эти два акварельных портрета оказались в музейном собрании Нижнего Новгорода? Изящны округлые линии золоченого обреза старинного паспарту, в который они одеты. Неведомая рука в ту давнюю пору начертала на обороте обоих портретов летучую интимную надпись карандашом: Alexandrine Mouravieff. Инвентарная запись: «Из собрания картин в имении Пашковых». Сегодня удалось выявить целую группу семейных в большинстве своем портретов, как графических, так и живописных, поступивших в музейное собрание вместе с другими произведениями из имения Пашковых. Как правило, почти все изображенные персонажи этих портретов числятся в инвентарях неизвестными и относятся в основном к пушкинской поре, судя по сохранившимся авторским подписям и датам на некоторых из них, по внешнему облику моделей и надписям на оборотах." (Из статьи В.В.Тюкиной "Знакомцы давние")
Как портреты А.Г.Муравьевой оказались в имении Пашковых, об этом немного попозже… А пока немного о владельцах Ветошкина и их знакомстве с Пушкиным…
- участник сейчас на нашем союзе - участник вне нашего союза
Все даты в формате GMT
3 час. Хитов сегодня: 1
Права: смайлы да, картинки да, шрифты да, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация вкл, правка нет
Я лучше воздержусь от комментариев... Хотя почему-то вспоминаются "Нью-Васюки" из "12 стульев"... Интересно только, кто в данном случае "великий комбинатор"?..
эх!.. 
бух...нем!
).
- участник сейчас на нашем союзе