Пожелания: Заголовок темы должен кратко и понятно отражать её суть. Ваше имя не должно повторять уже зарегистрированные имена »»». Оскорбления в нашем союзе неприемлемы.
Чтобы разобраться в задачах и структуре Форума, прочтите прежде всего темы:
Сообщение: 13
Зарегистрирован: 08.09.07
Откуда: Москва
Репутация:
0
Отправлено: 09.09.07 22:42. Заголовок: Заметки и дискуссии о Пушкине
Вот моя заметка из специальной рубрики журнала, выпущенного к юбилею поэта. Сделано по просьбе губернатора Михайлова: он к двухсотлетию поэта провел Интернет в Михайловское, очень гордился этим и хотел данный факт отметить особо. Его люди и попросили меня тогда сделать специальную подборку для издания, которое губернатор лично дарил уважаемым гостям в Михайловском в дни юбилея.
Далее. Вот шуточный текст моего старого приятеля, журналиста-публициста Кости Струкова (я, правда, к тексту тоже немного руку приложил, совсем чуть-чуть) - оттуда же.
Здесь у меня остался "вордовый" файл, поэтому для удобства чтения выкладываю его отдельно от иллюстрации.
Константин СТРУКОВ
Почему Пушкин не любил компьютеры
Историческая фантазия-шутка из цикла «Мой Пушкин». Автор — большой друг юбиляра, журналист и литератор, создатель известной монографии «Женские ножки и свободолюбивая лирика Пушкина». Победитель многих конкурсов, лауреат, почетный член.
О Пушкине написана уйма книг, просто тьма. Только по названиям, не открывая ни одной из этих книг, можно уже судить о масштабе его личности: «Пушкин и книга», «Пушкин и музыка», «Пушкин и проблемы создания параллельного временного континуума в рамках художественно-исторического повествования», наконец, «Пушкин и Гоголь», «Пушкин и Лермонтов», «Пушкин и...», «Пушкин...». Некоторые темы особенно популярны у пушкинистов, пушкиноведов, а также всякого рода сброда, относящего себя к исследователям жизни и творчества поэта. Так, мне приходилось встречать не менее полутора десятка книг, изданных разными людьми в разное время под заголовками «Пушкин и декабристы» или «Пушкин и партийная литература». Не меньшей любовью у авторов и составителей пользуются и такие названия, как «Пушкин и его время» или «Пушкин и наше время». Тем заметнее на этом фоне появление работ смелых, неординарных, таких, например, как «Пушкин и грузинская общественность», «Пушкин и киргизы». Автор последней работы, вышедшей в свет еще в шестьдесят девятом году в городе Фрунзе, Лев Аврумович Шейман справедливо полагает, что и «сегодня остается еще немало белых пятен в истории проникновения пушкинского слова к массовому киргизскому читателю», и призывает «развернуть повседневную пропаганду... сочинений Пушкина в самых отдаленных киргизских аилах». (Здесь мне вспоминается замечательная пушкинская строка из стихотворения «Памятник»: «...и друг степей киргиз». Впрочем, может быть, здесь я что-то и путаю.) Нельзя не согласиться и с другим заявлением ученого-исследователя о том, что «работу по освоению пушкинского творчества необходимо организовывать, исходя из его особой значительности и долговечности, — широко и фундаментально». Но именно широты порой и не хватает нашим исследователям и литературоведам. Пора, давно уже пора поднять такие темы, как «Пушкин и народы Центральной Африки», «Пушкин и аэродинамика», «Пушкин и компьютеры». Хотя, что касается последней темы, то, по правде сказать, компьютеры Александр Сергеевич n'aimait pas (франц.). И коль скоро я коснулся этой темы, полагаю, что не только будущим исследователям, но и любопытствующему читателю будет небезынтересно узнать о причинах этой странной на первый взгляд неприязни. В октябре двадцать седьмого Александр Сергеевич вернулся в осенний Петербург из Михайловского, где провел остаток лета и весь сентябрь, привезя оттуда новые стихи и первые семь глав романа «Арап Петра Великого», о котором Белинский впоследствии писал, что, будь он «кончен так же хорошо, как начат, мы имели бы превосходный исторический… роман». «Не понимаем, — удивлялся все тот же Белинский, — почему Пушкин не продолжал этого романа». Действительно, почему? До сих пор многочисленные исследователи расходятся в оценке причин, по которым Пушкин не закончил эту блестяще начатую вещь. Одни объясняют это узкобиографическими причинами, другие тем, что идея «Арапа...» была вытеснена новыми замыслами, третьи... Впрочем, всего и нет надобности перечислять, тем более что ларчик просто открывался... Еще до отъезда Пушкина в Михайловское Гнедич, Плетнев и я уговорили нашего друга приобрести компьютер. И Александр Сергеевич, вняв рассказам о тех возможностях, которые откроются перед ним благодаря этому приобретению, подал прошение на имя государя. Напомню читателю, что компьютер в те годы все еще оставался редкостью, этакой экзотикой, и разрешение Николая, который взял личное попечительство над поэтом, в данном случае было совершенно необходимо. Молодой император, ревностно следивший за собственным имиджем либерального правителя, конечно, не мог позволить себе ответить поэту отказом. Но Николай I не был бы самим собой, если бы хоть в чем-то изменил своим разрешительно-запретительным принципам, поэтому резолюция, спущенная шефу жандармов Бенкендорфу, гласила: «Установку компьютера разрешить... без подключения к Internet». Итак, вернувшись из Михайловского, поэт узнал, что просьба его по существу удовлетворена, а потому занялся приятными хлопотами, связанными с покупкой. Недели две после установки компьютера Александр Сергеевич почти не выходил в общество, игнорируя любые светские рауты, — так был увлечен новой игрушкой. Те же, кто захаживал в его номер у Демута, находили нашего друга в совершеннейшем восторге, полным новых творческих замыслов. Быстро оценив те преимущества, которые давала ему машина, Пушкин очень скоро принялся за продолжение своего романа и накатал еще несколько глав. В разговорах с бароном, поэтом и собутыльником Дельвигом он как-то даже заметил, что «роман его поднимается как на дрожжах». И вдруг от того же Дельвига я узнаю, что Пушкин второй день рвет и мечет, и ни женщины, ни друзья, ни жженка не могут его успокоить. Что такое? Беру извозчика и мчусь на Фонтанку. Случилась же вещь довольно банальная: полетел системный блок, и все, что было написано за последние недели, оказалось стертым, уничтоженным. Специалисты, прибывшие на место происшествия, установили, что причиной всему явилось повреждение жесткого диска, и пришли к выводу, что восстановить информацию, хотя бы частично, нет никакой возможности. После такого неутешительного диагноза всем сразу вспомнился эпизод, произошедший при установке компьютера, когда по неосторожности, а точнее сказать, по нашему обыкновенному российскому раздолбайству процессорный блок дворовые уронили на мостовую, что в общем-то неудивительно, ведь в наше время стандартный блок был в диаметре не менее полутора метров и весил потяжелее пианино. И, судя по всему, именно это случайное падение и привело к таким печальным последствиям. Впрочем, кое-кто из окружения поэта был склонен считать, что падение было отнюдь не случайным и за всем этим видна режиссерская рука хитрого Бенкендорфа. Но как бы то ни было, такая, казалось бы, мелочь, как поломка системного блока помешала Пушкину закончить его блестящий роман и привила стойкую нелюбовь великому русскому поэту к компьютерной технике. Но ведь Пушкин — уже слышу я неудовлетворенные голоса — вполне мог и без компьютера восстановить написанное и подарить нам если уж не окончательный вариант, то хотя бы несколько новых глав. Все так. Подобным же образом рассуждал и я, когда уже многим позже спрашивал Александра Сергеевича, почему он так и не вернулся к этой истории. На что Пушкин отвечал мне словами одного из героев своего неоконченного романа: «Мало ли что случается на свете?»
Сообщение: 140
Зарегистрирован: 08.09.07
Откуда: Москва
Репутация:
2
Отправлено: 08.10.07 16:10. Заголовок: Re:
Арина Родионовна пишет:
цитата:
Ну вот, я нашла единомышленницу! Андрей, бойтесь!
Как по мне - хоть десять единомышленниц, только интереснее будет. Справлюсь и с десятью, не впервой. Но буду готов спорить дальше уже не сегодня, так как решил до вечера написать материал о портрете Линёва. К тому же надо подготовиться к завтрашней лекции о неизвестном Пушкине (цитатки, даты в памяти освежить; память уже не та, как ни крути).
цитата: Ну вот, я нашла единомышленницу! Андрей, бойтесь!
Как по мне - хоть десять единомышленниц, только интереснее будет. Справлюсь и с десятью, не впервой. Но буду готов спорить дальше уже не сегодня, так как решил до вечера написать материал о портрете Линёва. К тому же надо подготовиться к завтрашней лекции о неизвестном Пушкине (цитатки, даты в памяти освежить; память уже не та, как ни крути).
дам бояться - на форум не ходить ("Бей, милая, бей..." - нелюбимый нами тёзка Ваш)... Не обладая Вашей начитанностью по узко специальному вопросу столь модной ныне отечественной пушкинистики, не претендуя ни на какие инстации, не обладая знакомствами в сферах, не представляя ничьих интересов (и из себе ничего особенного), могу всё же прокукарекать со своей колокольни: поэтом можешь ты не быть, но ... человеком быть обязан. Ваш первый же материал о Бондарчук - уже шокировал (меня): подобного крохоборства от мужчины - никак не ожидал. Решил, что Вы - женщина. Думаю, что Наталья Бондарчук просто больной человек. Я печалюсь, так как обожаю другого Вашего тёзку, а роль Харри в "Солярисе"всегда находил "сильной"... Далее последовал какой-то около-Пушкинский комп-стёб. Зачем? Вам видней. Ну а потом... Потом мы все слушали ваш с Александром дуэт на большой сцене форума. Лично у меня "от энтова крыша поеhала". Какие-то жуткие "страсти по Андрею". Петраков Ваш был не интересен уже Хармсу, а уж Даниил Иванович любил и знал Пушкина с Гоголем - вдоль и поперёк. Следуя Вашему Академику, либо А.С. был "того" (тогда тов.Петракова можно было бы просить не оставлять товарища в беде, но - в иных "утешительных" местах), либо Пушкин - из обычной сволочи людской, либо ... это пасквильное "дело" - рук самого Петракова (шучу)... Пораскинув остатками своих мозгов, заканчиваем так: судя по-всему, голова у Вас хорошая, крепкая, может очень даже пригодиться кой-кому на каких-нибудь других подмостках. Одна из моих любимых книжек - про "Бременских музыкантов", с иллюстрциями Рудакова (на Петроградской стороне недалеко от последнего Ахматовского пристанища на ул.Ленина, теперь снова ул.Широкая, - на фасаде дома, где Рудаков жил и творил - мемориальная доска): "Пойдём в город Бремен... Станем там уличными музыкантами..." Приношу всем, включая Андрея с Александром, свои извинения - если что не так.
[ Circonstances alors récentes (События тогда недавние) — восстание декабристов. Николай разрешил напечатать «Бориса Годунова» (вышел в свет в декабре 1830 г. с датой издания 1831 г.) под «личную ответственность» Пушкина. В ответном письме Бенкендорф писал 28 апреля 1830 г., что в положении Пушкина нет «ничего ни фальшивого, ни сомнительного» и что царь «с истинно отеческим благоволением» к Пушкину поручил Бенкендорфу «не как шефу жандармов, но как человеку... наблюдать» за поэтом и «руководить его советами». Письмо Бенкендорфа удовлетворило Н. И. Гончарову. Перевод письма с фр.: ]
«Генерал,
С крайним смущением обращаюсь я к власти по совершенно личному обстоятельству, но мое положение и внимание, которое вы до сего времени изволили мне оказывать, меня к тому обязывают.
Я женюсь на м-ль Гончаровой, которую вы, вероятно, видели в Москве. Я получил ее согласие и согласие ее матери; два возражения были мне высказаны при этом: мое имущественное состояние и мое положение относительно правительства. Что касается состояния, то я мог ответить, что оно достаточно благодаря его величеству, который дал мне возможность достойно жить своим трудом. Относительно же моего положения я не мог скрыть, что оно ложно и сомнительно. Я исключен из службы в 1824 году, и это клеймо на мне осталось. Окончив лицей в 1817 году с чином 10-го класса, я так и не получил двух чинов, следуемых мне по праву, так как начальники мои обходили меня при представлениях, я же не считал нужным напоминать о себе. Ныне, несмотря на все мое доброе желание, мне было бы тягостно вернуться на службу. Мне не может подойти подчиненная должность, какую только я могу занять по своему чину. Такая служба отвлекла бы меня от литературных занятий, которые дают мне средства к жизни, и доставила бы мне лишь бесцельные и бесполезные неприятности. Итак, мне нечего об этом и думать. Г-жа Гончарова боится отдать дочь за человека, который имел бы несчастье быть на дурном счету у государя... Счастье мое зависит от одного благосклонного слова того, к кому я и так уже питаю искреннюю и безграничную преданность и благодарность.
Прошу еще об одной милости: в 1826 году я привез в Москву написанную в ссылке трагедию о Годунове. Я послал ее в том виде, как она была, на ваше рассмотрение только для того, чтобы оправдать себя. Государь, соблаговолив прочесть ее, сделал мне несколько замечаний о местах слишком вольных, и я должен признать, что его величество был как нельзя более прав. Его внимание привлекли также два или три места, потому что они, казалось, являлись намеками на события, в то время еще недавние; перечитывая теперь эти места, я сомневаюсь, чтобы их можно было бы истолковать в таком смысле. Все смуты похожи одна на другую. Драматический писатель не может нести ответственности за слова, которые он влагает в уста исторических личностей. Он должен заставить их говорить в соответствии с установленным их характером. Поэтому надлежит обращать внимание лишь на дух, в каком задумано все сочинение, на то впечатление, которое оно должно произвести. Моя трагедия — произведение вполне искреннее, и я по совести не могу вычеркнуть того, что мне представляется существенным. Я умоляю его величество простить мне смелость моих возражений; я понимаю, что такое сопротивление поэта может показаться смешным; но до сих пор я упорно отказывался от всех предложений издателей; я почитал за счастье приносить эту молчаливую жертву высочайшей воле. Но нынешними обстоятельствами я вынужден умолять его величество развязать мне руки и дозволить мне напечатать трагедию в том виде, как я считаю нужным.
Еще раз повторяю, мне очень совестно так долго занимать вас собой. Но ваша снисходительность избаловала меня, и хотя я ничем не мог заслужить благодеяний государя, я все же надеюсь на него и не перестаю в него верить.
С величайшим уважением остаюсь вашего превосходительства нижайший и покорнейший слуга
Александр Пушкин. 16 апреля 1830. Москва. Покорнейше прошу ваше превосходительство сохранить мое обращение к вам в тайне.»
Пожалуй, это серьёзная "недоработка" со стороны свободного поэта и "заведённого" полу-жениха. "Не верь - не бойся - не проси". Кто-кто, а уж Пушкин ЗНАЛ про это. Не смог справиться с минутной слабостью - поддался - и "угодил во щи". Не задаю пустой (и бессмысленный, стл бт) вопрос: "А если бы П..." Просто отмечаю один из поворотных, кк мн кжтс, моментов в Судьбе. Или я не (вполне) прав в своих субъективизмах?
«319. П. А. ПЛЕТНЕВУ Около (не позднее) 5 мая 1830 г. Из Москвы в Петербург Милый! победа! Царь позволяет мне напечатать «Годунова» в первобытной красоте: вот что пишет мне Бенкендорф:
«Pour се qui regarde votre tragédie de Godounof, Sa Majesté vous permet de la faire imprimer sous votre propre responsabilité»1).
Слушай же, кормилец: я пришлю тебе трагедию мою с моими поправками — а ты, благодетель, явись к Фон-Фоку и возьми от него письменное дозволение (нужно ли оно?).
Думаю написать предисловие. Руки чешутся, хочется раздавить Булгарина. Но прилично ли мне, Александру Пушкину, являясь перед Россией с «Борисом Годуновым», заговорить об Фаддее Булгарине? кажется, неприлично. Как ты думаешь? реши.
Скажи: имел ли влияние на расход «Онегина» отзыв «Северной пчелы»? Это для меня любопытно. Знаешь ли что? у меня есть презабавные материалы для романа «Фаддей Выжигин». Теперь некогда, а со временем можно будет написать это. Какое действие произвела вообще и в частности статья о Видоке? пожалуйста, отпиши.
Ах, душа моя, какую женку я себе завел! —
Сейчас получил письмо твое — благодарю, душа моя. Заключай условия, какие хочешь — только нельзя ли вместо четырех лет — три года — выторгуй хоть 6 месяцев. Не продать ли нам Смирдину и трагедию? Поручение твое к моей невесте исполнено. Она заочно рекомендуется тебе и жене твоей. Что касается до будущего местопребывания моего, то сам не знаю — кажется от Петербурга не отделаюсь. Царь со мною очень мил.»
320. А. X. Бенкендорфу. [ Ответ на письмо Бенкендорфа от 28 апреля 1830 г., в котором Бенкендорф, отвечая на письмо Пушкина (см. письмо и прим. 309), подтвердил «благосклонное» отношение к Пушкину Николая I. Отзыв царя и назван в письме новой милостью. Une mère inquiète (Мать, находившаяся в тревоге) — мать невесты, Н. И. Гончарова. 1) Перевод: ]
«Генерал, Лишь предстательству вашего превосходительства обязан я новой милостью, дарованной мне государем; благоволите принять выражение моей глубокой признательности. В глубине души я всегда в должной мере ценил благожелательность, смею сказать, чисто отеческую, которую проявлял ко мне его величество; я никогда не истолковывал в дурную сторону внимания, которое вам угодно было всегда мне оказывать; моя просьба была высказана с единственной целью успокоить мать, находившуюся в тревоге и еще более взволнованную клеветой.
Благоволите принять, генерал, выражение моего высокого уважения. Ваш нижайший и покорнейший слуга
Александр Пушкин. 7 мая 1830. Москва»
323. Е. М. Хитрово. 19 — 24 мая 1830 г. Из Москвы в Петербург [ Hernani (Эрнани) — драма В. Гюго. Об отношении к Сент-Беву ср. также статью Пушкина «Vie, poésies et pensées de Joseph Delorme» (см. т. 6, стр. 66—73). Le maître (Хозяин) — Николай I. Langeron (Ланжерон) — в 1815—1823 гг. новороссийский генерал-губернатор; с аристократической небрежностью относился к канцелярской волоките. 1) Перевод: ]
«Прежде всего позвольте, сударыня, поблагодарить вас за «Эрнани». Это одно из современных произведений, которое я прочел с наибольшим удовольствием. Гюго и Сент-Бёв бесспорно единственные французские поэты нашего времени, в особенности Сент-Бёв, — и, к слову сказать, если в Петербурге возможно достать его «Утешения», сделайте доброе дело и, ради бога, пришлите их мне.
Что касается моей женитьбы, то ваши соображения по этому поводу были бы совершенно справедливыми, если бы вы менее поэтически судили обо мне самом. Дело в том, что я человек средней руки и ничего не имею против того, чтобы прибавлять жиру и быть счастливым, — первое легче второго. (Извините, сударыня: я заметил, что начал писать на разорванном листе, у меня нет терпения начать сызнова.)
С вашей стороны очень любезно, сударыня, принимать участие в моем положении по отношению к хозяину. Но какое же место, по-вашему, я могу занять при нем? Не вижу ни одного подходящего. Я питаю отвращение к делам и к бумагам, как выражается граф Ланжерон. Быть камер-юнкером мне уже не по возрасту, да и что стал бы я делать при дворе? Мне не позволяют этого ни мои средства, ни занятия. Родным моей жены очень мало дела и до нее и до меня. Я от всего сердца плачу им тем же. Такие отношения очень приятны, и я никогда не изменю их.»
326. А. X. Бенкендорфу. [ Семейство Гончаровых еще до свадьбы бесцеремонно использовало Пушкина в качестве «ходатая» при дворе. Ср. письмо 337. Разрешение расплавить статую было дано. 1) Перевод: ]
«Генерал, Покорнейше прошу ваше превосходительство еще раз простить мне мою докучливость.
Прадед моей невесты некогда получил разрешение поставить в своем имении Полотняный завод памятник императрице Екатерине II. Колоссальная статуя, отлитая по его заказу из бронзы в Берлине, совершенно не удалась и так и не могла быть воздвигнута. Уже более 35 лет погребена она в подвалах усадьбы. Торговцы медью предлагали за нее 40 000 рублей, но нынешний ее владелец, г-н Гончаров, ни за что на это не соглашался. Несмотря на уродливость этой статуи, он ею дорожил, как памятью о благодеяниях великой государыни. Он боялся, уничтожив ее, лишиться также и права на сооружение памятника. Неожиданно решенный брак его внучки застал его врасплох без всяких средств, и, кроме государя, разве только его покойная августейшая бабка могла бы вывести нас из затруднения. Г-н Гончаров, хоть и неохотно, соглашается на продажу статуи, но опасается потерять право, которым дорожит. Поэтому я покорнейше прошу ваше превосходительство не отказать исходатайствовать для меня, во-первых, разрешение на переплавку названной статуи, а во-вторых — милостивое согласие на сохранение за г-ном Гончаровым права воздвигнуть, — когда он будет в состоянии это сделать, — памятник благодетельнице его семейства.
Примите, генерал, уверение в моей совершенной преданности и высоком уважении. Вашего превосходительства нижайший и покорнейший слуга
Александр Пушкин. 29 мая 1830. Москва.»
А ведь и Бенкендорфу, право слово, тоже - не позавидуешь. "Что поделывает заводская Бабушка — бронзовая, разумеется?" - вникать ещё и в это?!
Я понимаю, терпение наше лопается, так что - мораль: ЖИЗНЬ С ГЕНИЕМ В ОДНО С НИМ ВРЕМЯ - Т Я Ж Е Л О Е Д Е Л О !!!
314. А.С.ПУШКИН - В.Ф.Вяземской. [ L'Ane (Осел) — роман Ж. Жанена «Мертвый осел...». Le dernier jour (Последний день) — «Последний день приговоренного к смерти», повесть Гюго. 200 душ — в дер. Кистенево, около Болдина. 1) Перевод: ]
«Вы правы, находя, что «Осел» прелестен. Это одно из самых замечательных сочинений настоящего времени. Его приписывают В.Гюго — по-моему, в нем больше таланта, чем в «Последнем дне», который, однако, талантливо написан. Относительно смутившей вас фразы я прежде всего скажу, что не надо принимать всерьез всего того, что говорит автор. Все превозносили первую любовь, он счел более занятным рассказать о второй. Может быть, он и прав. Первая любовь всегда является делом чувствительности: чем она глупее, тем больше оставляет по себе чудесных воспоминаний. Вторая, видите ли, — дело чувственности. Параллель можно было бы провести гораздо дальше. Но у меня на это совершенно нет времени. Моя женитьба на Натали (это, замечу в скобках, моя сто тринадцатая любовь) решена. Отец мой дает мне 200 душ крестьян, которых я заложу в ломбард, а вас, дорогая княгиня, прошу быть <посаженая мать>1).
У ног ваших, А. П.»
[ Поправка, вариант: после 200 крестьян: Я закладываю их в ломбард, а вас, божественная княгиня, прошу быть <посаженая мать>. 1) Непереводимая игра слов: engager значит «закладывать» и «просить», «приглашать». ] Скрытый текст
Т.е. ... в тёщины щи (см. пред. сообщение «Отправлено: Сегодня 12:23»)
352. Н. Н. Гончаровой. [ Последние числа августа 1830 г. В Москве. Ср. письмо 353. 1) Перевод: ]
Я уезжаю в Нижний, не зная, что меня ждет в будущем. Если ваша матушка решила расторгнуть нашу помолвку, а вы решили повиноваться ей, — я подпишусь под всеми предлогами, какие ей угодно будет выставить, даже если они будут так же основательны, как сцена, устроенная ею мне вчера, и как оскорбления, которыми ей угодно меня осыпать.
Быть может, она права, а не прав был я, на мгновение поверив, что счастье создано для меня. Во всяком случае, вы совершенно свободны; что же касается меня, то заверяю вас честным словом, что буду принадлежать только вам, или никогда не женюсь.
А. П.
354. П. А. ПЛЕТНЕВУ 31 августа 1830 г. Из Москвы в Петербург Хорош!.. не хотел со мною проститься и ни строчки мне не пишешь. Сейчас еду в Нижний, то есть в Лукоянов, в село Болдино — пиши мне туда, коли вздумаешь.
Милый мой, расскажу тебе все, что у меня на душе: грустно, тоска, тоска. Жизнь жениха тридцатилетнего хуже 30-ти лет жизни игрока. Дела будущей тещи моей расстроены. Свадьба моя отлагается день от дня далее. Между тем я хладею, думаю о заботах женатого человека, о прелести холостой жизни. К тому же московские сплетни доходят до ушей невесты и ее матери — отселе размолвки, колкие обиняки, ненадежные примирения — словом, если я и не несчастлив, по крайней мере не счастлив. Осень подходит. Это любимое мое время — здоровье мое обыкновенно крепнет — пора моих литературных трудов настает — а я должен хлопотать о приданом да о свадьбе, которую сыграем бог весть когда. Все это не очень утешно. Еду в деревню, бог весть буду ли там иметь время заниматься и душевное спокойствие, без которого ничего не произведешь, кроме эпиграмм на Каченовского.
Так-то, душа моя. От добра добра не ищут. Черт меня догадал бредить о счастии, как будто я для него создан. Должно было мне довольствоваться независимостию, которой обязан я был богу и тебе. Грустно, душа, моя, обнимаю тебя и целую наших.
31 августа
через 10 дней ему же (Болдино): «Жена не то, что невеста. Куда! Жена свой брат. При ней пиши сколько хошь.»
358. П.А.ПЛЕТНЕВУ 29 сентября 1830 г. Из Болдина в Петербург«Болдино, 29 сентября.
Сейчас получил письмо твое и сейчас же отвечаю. Как же не стыдно было тебе понять хандру мою, как ты ее понял? хорош и Дельвиг, хорош и Жуковский. Вероятно, я выразился дурно; но это вас не оправдывает. Вот в чем было дело: теща моя отлагала свадьбу за приданым, а уж, конечно, не я. Я бесился. Теща начинала меня дурно принимать и заводить со мною глупые ссоры; и это бесило меня. Хандра схватила, и черные мысли мной овладели. Неужто я хотел иль думал отказаться? но я видел уж отказ и утешался чем ни попало. Все, что ты говоришь о свете, справедливо; тем справедливее опасения мои, чтоб тетушки, да бабушки, да сестрицы не стали кружить голову молодой жене моей пустяками. Она меня любит, но посмотри, Алеко Плетнев, как гуляет вольная луна, etc. Баратынский говорит, что в женихах счастлив только дурак; а человек мыслящий беспокоен и волнуем будущим. Доселе он я — а тут он будет мы. Шутка! Оттого-то я тещу и торопил; а она, как баба, у которой долог лишь волос, меня не понимала да хлопотала о приданом, черт его побери.»
Kleon 09.11.2005, 00:25 Конечно требую определения света и тьмы с художественной точки зрения, ибо мы с Вами соприкоснулись с музыкой и говорим непосредственно о ней. А она не матиматика, и не физика, коллега.
А тут нечего и определять! Достаточно послушать.
Слушаем Моцарта - это свет! Слушаем Шнитке - это тьма! Читаем Пушкина - это свет! Читаем Кафку - это мрак и тьма!
Профессиональность тут даже и не требуется, всё происходит на подсознательном уровне!
Уважаемый Клеон, раньше и мне было нечуждо такое разделение. "Гении созидания" и "гении разрушения". Сейчас все это мне кажется слишком прямолинейным. И, знаете, боюсь что все это опять скатится в наконец-то, слава Богу, закрытую на замок "бесильню". Давайте уж лучше о Луганском говорить, что ли? Без всякой "тьмы" и нечистого. Не поминай имя Господа твоего всуе. А также врага его.
А я, посмотрите выше, ни в коем случае не настаиваю на абсолютизации этого разделения. Ещё раз повторяю, это разделение для каждого человека своё. Более того, каждый художник, поэт, композитор и т.д. в одних произведениях выступает как ангел света, а в других - совсем наоборот, как ангел тьмы!
- участник сейчас на нашем союзе - участник вне нашего союза
Все даты в формате GMT
3 час. Хитов сегодня: 3
Права: смайлы да, картинки да, шрифты да, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация вкл, правка нет
- участник сейчас на нашем союзе