Отправлено: 25.08.07 09:11. Заголовок: Лацис

Есть такая книга Александра Лациса, ученика Томашевского: "Верните лошадь". На обложке - конёк-горбунок, скачущий по перу, словно Медный всадник по глыбе, на которой он стоит. (NB! Скачущий - стоит). Под рисунком - комментарий: "Пушкиноведческий детектив".

Это действительно детектив! Чего стоит хотя бы одна версия, что "Конёк-горбунок" принадлежит перу... Пушкина! Лацис сравнивает два текста двух изданий: то, что вышло при жизни Пушкина и то, что редактировал сибирский учитель Ершов. Разница - необыкновенная!

Есть ещё масса других версий и мыслей о Пушкине. Иногда создаётся ощущение, что Лацис, как и всякий первооткрыватель, не может вовремя остановиться и видит открытия там, где их нет. Спорно-бесспорная книга!

Если есть интерес, расскажу тем, кто не читал, и послушаю тех, кому довелось это прочесть.

 Отправлено: 13.02.08 18:18. Заголовок: всё та же работа

Тайны письмена, Продолжение главы "Вереница разночтений начало 15.01

В «Литературной газете» (1979.14 февраля.С.6) профессор Б.С.Мейлах попытался обосновать новый вариант: «Мирабо и Пестель». Хотелось бы знать, сколько писем прислали в газету удивлённые читатели: Ведь «новейшее» прочтение «Пестель» впервые предлагалось ещё в конце прошлого века.
Выступая с ответом на письма в сборнике «Сибирь и декабристы» (вып.2.Иркутск, 1981), Б.С.Мейлах несколько подробнее изложил различные точки зрения. Он объявил вопрос открытым для дальнейших поисков, «поскольку сам автограф не даёт оснований для единственного и навсегда окончательного решения».
…В рукописном отделе Московского музея Пушкина мне любезно показали фотокопию спорного текста. С первого взгляда пришло на ум прочтение, не совпадавшее ни с каким из приведенных выше. Одно смущало: «моё» прочтение выглядело до того очевидным, что оно не могло не быть найденным ранее. Поэтому я не поспешил радоваться «важной находке».
Осторожность оказалась оправданной. Порывшись в давнишних изданиях собраний сочинений, я получил повод убедиться, что новое – это всего лишь хорошо забытое старое.
Когда в 1979 году Б.С.Мейлах представил в качестве новинки прочтение «Пестель», профессор упустил из виду, что именно так он приводил это место в одной из своих статей ещё в 1937 году.
Тем самым профессор присоединялся к чтению, которое незадолго перед тем предложил Ю.Г.Оксман. Вот тогдашний (1937) комментарий Оксмана:
«Нами первое сокращение читается как скорописное (может быть, по конспиративным соображениям) начертание имени и фамилии М.Ф. Орлова («М.Ор.»), что до конца осмысляет текст, ибо М.Ф.Орлов и П.И.Пестель, оба были в 1822 году и «революционными головами» и пламенными пропагандистами чистоты русского языка».
Именно это прочтение – «Мор и Пест» – я «сразу увидел», то есть непроизвольно вспомнил, когда посмотрел на фотокопию.
Воспроизведём верно установленный, а затем отодвинутый на задворки пушкинский текст:
«Только революционная голова, подобная М.Ор [лову] и Пест [елю], может любить Россию – так, как писатель только может любить её язык. Всё должно творить в этой России и в этом русском языке».
Вот что, в сущности, говорил Пушкин: любить Россию – значит деятельно готовить преобразования. Точно так же, то есть деятельно, созидая литературу, являет любовь к русскому языку писатель…
Это высказывание на протяжении десятков лет преподносилось в путаной, в неуклюжей форме. Тот, кто поддерживал, кто продлевал принудительную неизменность неверно прочтённых текстов, умалял весомость пушкинской мысл

 Отправлено: 13.02.08 18:22. Заголовок: Запретители мурыжат ..

Запретители мурыжат
Есть ли необходимость менять устоявшиеся трактовки? Сколько лет читали и понимали буквально, не выискивали тайные значения. Не проще ли оставить болдинские письма в том виде, к которому привыкло несколько читающих поколений?
В том-то и дело, что безмятежного спокойствия не было. Малейшая фальшь не могла оставаться бесследной и безвредной. Обозревая посвящённые Пушкину телевизионные передачи, рецензент одной из центральных газет задался недоумённым вопросом.
«Почему, -- спрашивалось в рецензии, -- одни пушкинисты говорят, что в Болдине светлый гений Пушкина испытывал величайший творческий подъём? А другие, да нет, те же самые пушкинисты подготовили телефильм «Болдинская бессонница». В этой картине всё пронизано непреходящей трагичностью <…> Впрочем, – продолжал рецензент, – у авторов фильма нельзя отнять право на своё толкование, где безотрадное преобладает, в конце концов они оперирую фактами, не подлежащими сомнению, приводят подлинные письма».
Давление неблагоприятных обстоятельств – такова была одна из причин, заставлявшая прибегать к обинякам. Но эта причина – не единственная. Нет сомнения, что искусство тайнописи и само по себе сильно занимало поэта. Его радовало, его, наконец, забавляло, что «тайные письмена» получались удачно, с полным соблюдением правдоподобия.
Вот что порицал несколько лет назад казённокоштный дежурный пушкинист:
«Вообще, думаю, многочисленные попытки, ставшие особенно модными в последние годы, «расшифровок» так называемой пушкинской «тайнописи» заведомо обречены на поражение. <…> Воспринимать каждое пушкинское слово как некий шифрованный знак – значит совсем не понимать его главной эстетической и этической меры – простоты. Пушкин рассчитывал на понимание, писал для каждого из нас, а не для избранных и “посвящённых”».
Неужели надо пояснять, что Десятую главу зашифровал опять-таки Пушкин? Не только для себя предпринял этот труд, но также и для потомства. Он действительно рассчитывал на наше понимание. И вряд ли мог предвидеть, что через 150 лет кто-то возьмётся прославлять «простоту».
На запретительские капризы ответила сотрудница Пушкинского Дома О.С.Муравьёва:
«Они, казалось бы, любят Пушкина. Но кого же они любят на самом деле? <…> Вооружённые поверхностными и несистематическими знаниями и набором расхожих истин, эти почитатели стоят насмерть за нехитрые схемы, внутри которых чувствуют себя удобно и в которые обязан уложиться и Пушкин. Они всегда выступают с «высоких идейных позиций» и вещают громкие слова. Кажется, что они – за идеалы; <…>но вдохновляет их вовсе не стремление защитить истину, напротив, активное нежелание её знать. Приходилось даже слышать, что хорошо бы запретить публиковать сами письма Пушкина».

Почтовый день
Нет ли у специалистов в засаде какого-нибудь опровержения? Более чем кстати прибыл отзыв дежурного пушкиниста. Для пущей важности его подпись заверена Старшим Инспектором и скреплена круглой печатью. Довод всего один, но зато такой, что «сразу разваливается всё построение».
– Да, – рассуждает оппонент, – письмо к Плетнёву о том, что невеста Пушкина ему не пишет, находится в противоречии с тем фактом, что Пушкиным на днях, 26 октября 1830 года, получено письмо от Натальи Николаевны. Требует объяснений и то, что у ответных писем к Плетнёву и к Н.Н. одинаковый почтовый штемпель – Арзамас, 30 октября.
–Но, – продолжает недавний гость Старшего Инспектора, – это вовсе не значит, что письма написаны одновременно. Письмо к Плетнёву могло быть написано на несколько дней раньше! То есть, до 26 октября! Возможно, оно дней пять пролежало в Болдине, на столе у Пушкине. Либо в Арзамасе на почте. Скорее всего, виновата почта. Всё объяснилось, и нечего было городить огород.
Произвольный перенос датировки не разрешил недоумений. Ведь не на то жалуется Пушкин Плетнёву, что невеста сейчас не пишет. А на то, что за всё время пребывания в Болдине от неё ни слуху, ни духу:
«Отправляясь в путь, писал я своим, чтоб они меня ждали через 35 дней. Невеста и перестала мне писать, и где она, и что она, до сих пор не ведаю».
Между тем полученное 26-го письмо Натальи Николаевны было отнюдь не первым. По меньшей мере третьим!
Мы отмечали и такую несообразность: тому же Плетнёву Пушкин уже сообщал 9 сентября:
«Сегодня от своей получил я премиленькое письмо…»
Поскольку перенос даты на пять дней назад не упраздняет всех несоответствий – зачем же затевать передвижку?
Наталия Николаевна Пушкину писала и пишет. Плетнёв о сём давно извещён. Несовместимость фактов остаётся.

Продолжение следует, ещё не всё...

 Отправлено: 13.02.08 21:43. Заголовок: Арина Родионовна, я ..

Арина Родионовна, я ни в коем случае не хочу Вас "мурыжить" :), просто хочу действительно разобраться с "болдинскими письмами" (мне раньше казалось, что там вроде все ясно и понятно...).

Арина Родионовна пишет:

цитата:

Произвольный перенос датировки не разрешил недоумений. Ведь не на то жалуется Пушкин Плетнёву, что невеста сейчас не пишет. А на то, что за всё время пребывания в Болдине от неё ни слуху, ни духу: «Отправляясь в путь, писал я своим, чтоб они меня ждали через 35 дней. Невеста и перестала мне писать, и где она, и что она, до сих пор не ведаю». Между тем полученное 26-го письмо Натальи Николаевны было отнюдь не первым. По меньшей мере третьим! Мы отмечали и такую несообразность: тому же Плетнёву Пушкин уже сообщал 9 сентября: «Сегодня от своей получил я премиленькое письмо…» Поскольку перенос даты на пять дней назад не упраздняет всех несоответствий – зачем же затевать передвижку? Наталия Николаевна Пушкину писала и пишет. Плетнёв о сём давно извещён. Несовместимость фактов остаётся.

Вот тут я чего-то не понимаю… в чем несоответствие дат и несовместимость фактов?.. Заранее прошу прощения, если я «торможу», но мне кажется, что «несовместимости» никакой нет…

Почему Вы (или Лацис?) считаете, что Пушкин жалуется Плетневу, что за все время пребывания в Болдине от нее ни слуху, ни духу?.. Ведь он же пишет: «Невеста и перестала мне писать», то есть сначала писала, а потом перестала.
Давайте попробуем восстановить хронологию болдинских событий и писем…

Итак, 9 сентября Пушкин получил от Н.Н. письмо. Тогда же ответил, где уже упомянул о холере и о том, что она может задержать его в Болдине.
«Еще более опасаюсь я карантинов, которые начинают здесь устанавливать. У нас в окрестностях - Cholera morbus <холера> (очень миленькая особа). И она может задержать меня еще дней на двадцать!»
9 сентября Пушкин пишет и Плетневу. «Сегодня от своей получил я премиленькое письмо; обещает выйти за меня и без приданого. Приданое не уйдет. Зовет меня в Москву - я приеду не прежде месяца, а оттоле к тебе, моя радость.»

29 сентября Пушкин пишет Плетневу, где говорит, что собирается ехать в Москву и упоминает, что «месяц будет в дороге»:
«Здраствуй, душа моя, каково поживаешь, а я - оконча дела мои, еду в Москву сквозь целую цепь карантинов. Месяц буду в дороге по крайней мере.»
30 сентября Пушкин пишет Гончаровой, вероятно, перед этим получив от нее письмо (второе): «Вы очень добры, предсказывая мне задержку в Богородске лишь на 6 дней. Мне только что сказали, что отсюда до Москвы устроено пять карантинов, и в каждом из них мне придется провести две недели, - подсчитайте-ка, а затем представьте себе, в каком я должен быть собачьем настроении.»
Здесь он тоже пишет о том, что путь предстоит неблизкий, «пять карантинов, в каждом из них мне придется провести две недели».

1 октября Пушкин возвращается в Болдино, не прорвавшись сквозь карантины.

11 октября письмо Пушкина к Гончаровой, где он сообщает, что до сих пор «заперт в Болдине», а также волнуется за нее, уехала ли она из Москвы, умоляет написать ему…
«Въезд в Москву запрещен, и вот я заперт в Болдине. Во имя неба, дорогая Наталья Николаевна, напишите мне, несмотря на то, что вам этого не хочется. Скажите мне, где вы? Уехали ли вы из Москвы? нет ли окольного пути, который привел бы меня к вашим ногам? Я совершенно пал духом и право не знаю, что предпринять. ...Итак, вы в деревне, в безопасности от холеры, неправда ли? Пришлите же мне ваш адрес и сведения о вашем здоровье.»

Около (не позднее) 29 октября 1830 г. (такая датировка стоит в книге «Болдинская осень) Пушкин пишет Плетневу, где рассказывает о своей неудачной попытке прорваться в Москву:
«Я сунулся было в Москву, да узнав, что туда никого не пускают, воротился в Болдино да жду погоды. …Отправляясь в путь, писал я своим, чтоб они меня ждали через 25 дней. Невеста и перестала мне писать, и где она, и что она, до сих пор не ведаю.»

Как я понимаю, «отправляясь в путь» - означает «отправляясь в путь из Болдина в Москву» (а не отправляясь в путь в Болдино!), то есть имеется в виду первая попытка Пушкина вырваться из Болдина (30 сентября): тогда он писал Плетневу и Н.Н., сколько времени придется провести ему в дороге, сколько карантинов ему предстоит пройти и т.д. С тех пор «невеста и перестала мне писать, и где она, и что от нее, до сих пор не ведаю». Действительно, последнее (второе) письмо от Н.Н. Пушкин получил, по крайней мере, 30 сентября, когда писал ей ответ (и когда пытался уехать из Болдина в Москву).

Пока письмо Плетневу ожидало отправки («почтового дня»), приходит долгожданное письмо от невесты, которое «шло ровно 25 дней». Вот как пишет об этом сам Пушкин: «Письмо Ваше от 1-го окт.<ября> получил я 26-го. Оно огорчило меня по многим причинам: во-первых, потому что оно шло ровно 25 дней. 2) что вы первого октября были еще в Москве давно уже зачумленной. 3) что вы не получили моих писем. 4) что письмо ваше короче было визитной карточки; 5) что вы на меня видно сердитесь, между тем как я пренесчастное животное уж без того. Где вы? что вы? я писал в Москву, мне не отвечают.»
Из этого письма видно было, как Пушкин волновался все это время за Н.Н., не зная, где она. Поэтому, мне кажется, что в письме Плетневу "Невеста и перестала мне писать" имеется в виду именно она (не Бенкендорф и не царь), это Н.Н. не писала Пушкину (вернее, «перестала писать»), и Пушкин в письме к Плетневу беспокоится именно за судьбу Н.Н.

И наконец, наступает "почтовый день", и оба письма Плетневу и Н.Н. одновременно отправляются из Болдина.

 Отправлено: 13.02.08 23:50. Заголовок: Все три болдинских п..

Все три болдинских письма к Плетнёву проштемпелёваны в Арзамасе тами же числами, что и письма к Н.Н. Складывается впечатление, что Пушкин придерживался определённого порядка. Когда наступает почтовый день, он спервоначалу пишет к Плетнёву. Затем, глядя на написанное, поэт вставляет в следующее, в письмо к Н.Н. очень похожие фразы. Эти вариации должны подтвердить в глазах почтовой цензуры бесхитростность, взаправдашность всего, что наговорено в письмах к Плетнёву.
Каким числом следует датировать третье письмо к Плетнёву?
День получения письма от Н.Н., 26 октября, приходился на понедельник. Штемпели на ответном письме Пушкина и на его письме к Плетнёву – 30 октября, пятница.
В письме к Н.Н. сказано: «письмо ваше<…> получил я 26-го».
Не сказано: «получил сегодня, 26-го». Не сказано: «получил вчера, 26-го».
Значит, он писал позже. В свой обычный почтовый день, в среду 28-го.
А к Плетнёву? Согласно заведённому порядку – в тот же день, в среду утром. Либо накануне, 27-го. При любом сочетании после получения письма от Н.Н., пришедшего 26-го.
Но что прикажете делать, если дежурный останется при своём мнении, скреплённом визой Старшего Инспектора?
На минуточку уступим властям предержащим. Допустим, что письмо к Плетнёву, согласно их пожеланию, всё-таки переместилось дней на пять, на 24 или 25 октября.
Легче оттого не станет. Ибо некуда девать ещё одну закавыку. Другое письмо, не к Плетнёву, к М.П.Погодину датируют так: «начало ноября 1830 г.».
Оно получено московским адресатом 8 ноября – о сём есть запись в дневнике Погодина.
В состав письма входило предназначенное для печати стихотворение «Герой». Письмо деловое, спешное.
И в данном письме, несомненно, написанном после 26 октября, нас ожидает всё то же фактическое несоответствие:
«Никто мне ничего не пишет. Думают, что я холерой схвачен и зачах в карантине. Не знаю, где и что моя невеста. Знаете ли вы, можете ли узнать? Ради Бога узнайте и отпишите мне…»
Из Москвы кроме Натальи Николаевны Пушкин получал письма от С.Л.Пушкина, от Л.С.Пушкина…
Кто же такие «никто», которые не пишут? Приходится вернуться к мысли, что «моя невеста» – постоянная шутка. Прозвище, известное всему ближайшему окружению поэта.
Пушкин советует Погодину печатать стихотворение «Герой» без имени автора. Стало быть, не испрашивая особого дозволения у Бенкендорфа. Тем паче, что сей государственный муж куда-то запропастился, не шлёт ожидаемого Пушкиным письма. «Никто» – из властей – не пишет…
Если принимать слово «невеста» в буквальном смысле – выйдет, что продолжая переписку с Натальей Гончаровой, получив от неё три письма, Пушкин просит навести о ней справки окольным путём и сообщить, что на сей счёт слышно…
Собирать слухи? Предоставим это занятие дежурным пушкинистам.
И освободим от него – Александра Пушкина.
Ещё раз сопоставим пушкинские письма.
1826 год, из Михайловского, А.Вульфу.
«А об коляске сделайте милость, напишите мне два слова, что она? Где она?»
1830 год, из Болдина, П.Плетнёву.
«Невеста и перестала мне писать, и где она, и что она, до сих пор не ведаю».
1830 год, из Болдина, М.Погодину.
«Не знаю, где и что моя невеста».
Дежурным пушкинистом усмотрено важное различие: в то время, как относительно тайного значения «коляски» имеется достаточная документация, таковой нет в наличии относительно «невесты».
«В данном же случае ни документов, ни следов прошения Пушкина о поездке или намерения обратиться с таким прошением не прослеживается».
Дежурный забыл, что «следы прошения», а именно неблагоприятный ответ Бенкендорфа, мы уже приводили. Остается напомнить само «прошение», отосланное Пушкиным к Бенкендорфу в январе 1830 года:
«Покамест я еще не женат и не связан службою, я бы желал предпринять путешествие во Францию либо в Италию. Если, однако, оное не будет мне позволено, я бы просил согласия посетить Китай…»
Вскоре обстоятельства переменились. В связи с предстоящей женитьбой забрезжила мысль о свадебном путешествии. Возник замысел, обозначенный в письме Плетнёву:
«Доселе он я – а тут он будет мы. Шутка!»
Но и это ещё не всё!

 Отправлено: 13.02.08 23:59. Заголовок: Светлана, так волшеб..

Светлана, так волшебным образом получилось, что я сначала разместила продолжение статьи, а уже потом прочла ваше послание. Лацис, я думаю, на свою часть вопросов частично же ответил. Теперь, что касается меня.
Мне очень нравится эта статья Лациса. Мне вообще очень нравится его подход к Пушкину как к живому человеку, а не догме, раз и навсегда застывшей в веках. И мне очень нравится желание Лациса снять негатив с Натальи Николаевны. Потому что, в большинстве своём, когда хотят рассказать, как она была недостойна Пушкина всегда, обычно приводят это самоё письмо Плетнёву. И невеста-то была тварь, и мамашка-то у неё была тварь, а Пушкин находился, очевидно, в припадке безумия целых 2 года.
А, на мой взгляд, всё было спокойней у барышни Гончаровой. И не была она мерзавкой, какой её хотят видеть многие из потомков. На эту тему, помнится, у нас даже был специалист, Андреем звали. Всё бился про какую-то духовную измену Гончаровой, -- что это значит, я, честно говоря, так и не поняла.

 Отправлено: 14.02.08 09:18. Заголовок: Арина Родионовна, пр..

Арина Родионовна, признаюсь, я даже и не думала, что болдинские письма способны как-то «очернить» Н.Н. … По-моему, единственное, о чем они говорят – так это о плохой работе почты в то время и о беспокойстве Пушкина о судьбе своей невесты (так как письма все время запаздывают и надолго, он поэтому и спрашивает в каждом своем письме о местонахождении Н.Н.).
Насчет Лациса. Он, конечно, выдвигает интересные версии о шифровании Пушкиным своих писем, но в данном случае (когда разговор идет о невесте) я не могу с ним согласиться.

Арина Родионовна пишет:

цитата:

Легче оттого не станет. Ибо некуда девать ещё одну закавыку. Другое письмо, не к Плетнёву, к М.П.Погодину датируют так: «начало ноября 1830 г.». Оно получено московским адресатом 8 ноября – о сём есть запись в дневнике Погодина. В состав письма входило предназначенное для печати стихотворение «Герой». Письмо деловое, спешное. И в данном письме, несомненно, написанном после 26 октября, нас ожидает всё то же фактическое несоответствие: «Никто мне ничего не пишет. Думают, что я холерой схвачен и зачах в карантине. Не знаю, где и что моя невеста. Знаете ли вы, можете ли узнать? Ради Бога узнайте и отпишите мне…» Из Москвы кроме Натальи Николаевны Пушкин получал письма от С.Л.Пушкина, от Л.С.Пушкина… Кто же такие «никто», которые не пишут? Приходится вернуться к мысли, что «моя невеста» – постоянная шутка. Прозвище, известное всему ближайшему окружению поэта.

Письма-то он получал, но только с огромным опозданием, и его беспокойства о невесте эти письма не снимали…
Вот как я понимаю всю эту ситуацию.
Несмотря на то, что Пушкин получил письмо от Н.Н., он все равно не знает о ее местонахождении. Опять вспомним письмо Пушкина Н.Н. от 29 октября (?):
"Письмо Ваше от 1-го окт.<ября> получил я 26-го. Оно огорчило меня по многим причинам: во-первых, потому что оно шло ровно 25 дней. 2) что вы первого октября были еще в Москве давно уже зачумленной. 3) что вы не получили моих писем. 4) что письмо ваше короче было визитной карточки; 5) что вы на меня видно сердитесь, между тем как я пренесчастное животное уж без того. Где вы? что вы? я писал в Москву, мне не отвечают."

Из письма видно, что Пушкин надеялся, что его невеста уже давно покинула зачумленную Москву. Но так как ее письмо запаздывало, он не получал ответа, вот он и беспокоился о ней. Однако, получив от нее письмо (только от 1 октября, то есть почти месячной давности!), его беспокойство никуда не исчезает, письмо огорчило его, так как первого октября Гончарова еще была «в Москве давно уже зачумленной». Но он еще не перестает надеяться, что все же после первого октября Гончаровы покинули Москву…
Однако, получив письмо от отца, Пушкин узнает, что и 9-го октября Гончаровы были в Москве. Об этом он пишет невесте в письме от 4 ноября:
« 9-го вы еще были в Москве! Об этом пишет мне отец; он пишет мне также, что моя свадьба расстроилась. Не достаточно ли этого, чтобы повеситься? Добавлю еще, что от Лукоянова до Москвы 14 карантинов…»
В начале ноябре Пушкин пишет и Погодину, где опять выражает беспокойство о невесте (он беспокоится, неужели она до сих пор остается в зачумленной Москве? Ведь письма действительно приходят с большим опозданием, поэтому у него и нет свежих новостей):
« Дважды порывался я к Вам, но карантины опять отбрасывали меня [в] на мой несносный островок, откуда простираю к Вам руки и вопию гласом велиим. Пошлите мне слово живое, ради бога. Никто мне ничего не пишет. Думают, что я холерой схвачен или зачах в карантине. Не знаю, где и что моя невеста. Знаете ли вы, можете ли узнать? ради бога узнайте и отпишите мне: в Лукояновский уезд в село Абрамово, для пересылки в село Болдино.»

9 ноября Пушкин предпринял вторую попытку вырваться из Болдина (беспокоясь о том, что его невеста до сих пор, возможно, находится в зачумленной Москве), но и эта попытка оказалась неудачной. До 17 ноября Пушкин разъезжал по окрестностям, пытаясь прорваться через карантины, но безуспешно.
18 ноября он пишет Н.Н., где описывает свое «путешествие».
«В Болдине, всё еще в Болдине! Узнав, что вы не уехали из Москвы, я нанял почтовых лошадей и отправился в путь. Выехав на большую дорогу, я увидел, что вы правы: 14 карантинов являются только аванпостами - а настоящих карантинов всего три. - Я храбро явился в первый (в Сиваслейке, Владимирской губ.); смотритель требует подорожную и заявляет, что меня задержат лишь на 6 дней. Потом заглядывает в подорожную. <.....> Вот каким образом проездил я 400 верст, не двинувшись из своей берлоги."

Здесь же есть и упоминание о работе почты, о том, что очередное письмо от Н.Н. опять задерживается:
«Это еще не всё: вернувшись сюда, я надеялся, по крайней мере, найти письма от вас. Но надо же было пьянице-почтмейстеру в Муроме перепутать пакеты, и вот Арзамас получает почту Казани, Нижний - Лукоянова, а ваше письмо (если только есть письмо) гуляет теперь не знаю где и придет ко мне, когда богу будет угодно. Я совершенно пал духом и, так как наступил пост - (скажите маменьке, что этого поста я долго не забуду), я не стану больше торопиться; пусть всё идет своим чередом, я буду сидеть, сложа руки.»

Подводя итог: как мне кажется, "несоответствие", о котором пишет Лацис, возникает единственно из-за сбоев в работе почты и несвоевременной доставки корреспонденции.
И еще один довод, но скорее "психологический" :)). Мне кажется, в принципе ВСЕ письма Пушкина в то время пронизаны беспокойством за свою невесту (то есть за Н.Н.): его письма и к ней, и к Плетневу, и к Погодину. Поэтому было бы как-то странно предполагать при таком беспокойстве Пушкина о местонахождении Н.Н. в это «холерное» время, что он в своих письмах наряду с ней упоминает еще о какой-то «невесте» (Бенкендорфе) и проявляет беспокойство о ней… Это, мне кажется, как-то странно…

 Отправлено: 14.02.08 22:36. Заголовок: няне

«Отправлено: Вчера 18:22. Заголовок: Запретители мурыжат ... Вот что порицал несколько лет назад казённокоштный дежурный пушкинист» - нянюшка, это как переводится Шишковым, подскажите, не откажите в любезности (чую, что к котам-кошарам - не имеет ...)

«хорошо бы запретить публиковать сами письма Пушкина» - это нам тоже понравилось

 Отправлено: 15.02.08 00:21. Заголовок: Лепорелла пишет: ка..

Лепорелла пишет:

цитата:

казённокоштный

Думаю, Шишкову и в таком виде бы понравилось.

 Отправлено: 15.02.08 00:41. Заголовок: Света, зайдите ещё р..

Света, зайдите ещё раз на ссылки на сайты, посвященные Пушкину, в фундаментальную электронную библиотеку. Прочтите эти письма. Даже, если не Лацис прав, то в них есть странность...

 Отправлено: 15.02.08 08:41. Заголовок: Хорошо, зайду и проч..

Хорошо, зайду и прочитаю :) Правда, я эти письма тоже читала и цитировала не из книги, а с диска "Полное энциклопедическое собрание сочинений. Пушкин А.С.", так что думаю, что на этом диске все письма присутствуют. Но для проверки могу зайти и в фундаментальную электронную библиотеку, если Вы ей больше доверяете :)

 Отправлено: 19.03.08 01:17. Заголовок: Как дела, Светлана? ..

Как дела, Светлана? Что с письмами?

 Отправлено: 19.03.08 22:28. Заголовок: С письмами полный по..

С письмами полный порядок! :) Посмотрела их на ФЭБе (издание под редакцией Модзалевского)... Что сказать - ничем от писем на моем диске они не отличаются (за исключением всевозможных "ятей" :)) Видимо, надо мне самого Лациса прочитать "от" и "до", чтобы, так сказать, больше "проникнуться" :)

 Отправлено: 20.03.08 01:59. Заголовок: Так я и не утверждаю..

Так я и не утверждаю, что письма отличаются. Мне кажется просто, что в них (в письмах) есть некая странность, независимо от предположений и версий Лациса.
Что до Лациса…У меня теперь появился сканер, я вот им пользоваться научусь и просто всю книжку отсканирую и выложу.

 Отправлено: 20.03.08 08:24. Заголовок: Было бы здорово! Зар..

Было бы здорово! Заранее благодарю! :)

 Отправлено: 20.03.08 12:37. Заголовок: Обещаю!..

Обещаю!

 Отправлено: 24.03.08 17:53. Заголовок: Давным-давно в этой ..

Давным-давно в этой ветке один из участников смеялся над Лацисом насчёт лифчика. Может быть, Лацис и перегнул в описании, но если вспомнить, что написала Ахматова о Собаньской, то намёк становится очень интересным.

 Отправлено: 24.03.08 20:00. Заголовок: А что Ахматова писал..

А что Ахматова писала о Собаньской?

 Отправлено: 24.03.08 22:21. Заголовок: Об этом, Светлана, я..

Об этом, Светлана, я выложил в теме «Бесы».